С.Г. Кара-Мурза: Порочные круги постсоветской России т.1

Данилов А.А., Косулина Л.Г. История России. XX век. Учебник для 9 класса. М., 1995; Левандовский А.А., Щетинов Ю.А. Россия в XX веке. 10-11 классы. М., 1997.

«Учебник Филиппова»: продолжение последовало // ‹http://www.urokiistorii.ru/current/view/2009/10/uchebnik-filippova›.

Гудков Л.Д. «Память» о войне и массовая идентичность россиян // ‹http:// magazines.russ. ru/nz/2005/2/gu5.html›.

Александер Дж. Смыслы социальной жизни: культурсоциология. М., 2013. С. 111.

Baques M.-C. Involution des manuels d’histoire du lycee. Des annees 1960 aux manuels actuels // Histoire de leducation. № 114. 2007. P. 141.

What Japanese history lessons leave out // ‹http://www.bbc.co.uk/news/ magazine-21226068›.

Россиянам понравилась идея единого учебника истории // ‹http://www. mterfax.ru/news.asp?id=310996›.

В этой особенности России А. де Кюстин усматривает одну из основ ее мощи. В 1951 г. его книга была издана в США с предисловием директора ЦРУ Б. Смита, в котором было сказано, что «книга может быть названа лучшим произведением, когда-либо написанном о Советском Союзе».

В общество поступал поток продуктов культуры, прямо не относящихся к категории научно-популярных, но созданных учеными. Для его «производства» требовалось многочисленное научное сообщество. Вот, например, «Книга о вкусной и здоровой пище». Она издавалась с 1952 г. почти ежегодно, каждое издание по 500-600 тыс. экземпляров, причем тираж расходился в кратчайшие сроки. В этой книге кулинарные рецепты сопровождаются комментариями ученых на тему рационального питания, состава и свойств продовольственных продуктов, процессов консервирования, лечебного питания и пр. Эти тексты написаны ведущими учеными и врачами, в сочетании с чисто практическими «бытовыми» рекомендациями они оказывали большое влияние на сознание массы людей.

Гляциолог из Института географии РАН рассказывает: «После схода ледника в 1969 г. по заказу Совета министров Северной Осетии на Колку отправили экспедицию из сотрудников Института географии РАН. Несколько лет в 1970-х гг. специалисты-гляциологи изучали ледник и его поведение. В частности, был вычислен объем ледника, его критическая масса… Как только масса превышает эту отметку, ледник не выдерживает своего веса и сходит вниз». Но затем, по его словам, научные работы из-за прекращения финансирования в начале реформы были свернуты, ледник был оставлен без присмотра. В дальнейшем в ходе реформы наблюдения за ледниками прекратились в РФ практически повсеместно.

Сейчас многим трудно понять, что строить систему научных учреждений в 1918-1920 гг. означало прежде всего сохранить самих ученых в буквальном смысле слова. В 1919 г. был принят декрет «Об улучшении положения научных специалистов». Им были выданы пайки на усиленное питание (сначала 500, к сентябрю 1921 г. 4786 пайков, а в 1922 г. продуктовые пайки получали 22 589 работников науки и техники).

В 1938 г. в АН СССР была образована Комиссия по атомному ядру. Ее планы и отчеты, переписка с руководством правительства опубликованы — это полная комплексная программа, которая предусматривала добычу 10 т урана в 1942-1943 гг. и строительство большого ускорителя в 1941 г. Эта программа была принята к исполнению, когда еще было неясно, возможно ли осуществление цепной реакции на уране. Научная система работала на опережение. Точно так же обстояло дело с созданием ракет. В августе 1933 г. состоялся первый полет ракеты ГИРД-09, в ноябре того же года — ГИРД-10, а уже в 1940-е гг. над созданием ракетной техники работали 13 НИИ и КБ и 35 заводов.

Британская энциклопедия фиксирует этот факт: «В течение десятилетия [1930-1940 гг.] СССР действительно был превращен из одного из самых отсталых государств в великую индустриальную державу; это был один из факторов, который обеспечил советскую победу во Второй мировой войне».

Средства, вложенные советским государством в 1920-1930-е гг. в науку (прежде всего, в капитальное строительство, оборудование и подготовку кадров), были очень велики даже по западным меркам. С 1923 г. Академия наук посылала своих представителей почти на все важные научные конференции Европы, Америки и Азии. Стали довольно распространенными командировки ученых за границу для обучения и стажировок по программам наркоматов. Сотрудник Фонда Рокфеллера в 1935 г. писал в отчете: «Даже максимум, что RF [Фонд Рокфеллера] мог бы сделать в России, был бы лишь каплей по сравнению с огромным нынешним финансированием, по крайней мере в бумажных рублях».