Анна Федорова - Власть над Сетью. Как государство действует в Интернете

В целом функции этих двух социальных сетей понимаются европейскими политиками неодинаково. С их точки зрения, Facebook предназначен, скорее, для представительства и коммуникации, а Twitter — для оперативного распространения информации и мобилизации избирателей [330] http://thinkingeurope.eu/publications/members-european-parliament-online-use-social-media-political-marketing . Facebook более распространен среди политиков регионального значения, чем Twitter, поскольку его проникновение в регионы (особенно в не самых «цифровых» странах Европы) весьма невелико. Зато Twitter все более активно используется политиками национального и общеевропейского уровня.

Обе социальные сети при этом по-прежнему понимаются скорее как «частные политические форматы», потому что это закрытые локации, требующие предварительной регистрации. Соответственно, по мнению европейских аналитиков, это ограничивает их участие в кампаниях. Однако присутствие политика в Twitter и Facebook играет и особую роль: демонстрирует его участие «в модном тренде».

После Twitter и Facebook следующими по популярности являются видеосервисы. Активное использование видеосервисов как ключевого инструмента онлайн-политики было характерно для США в 2008 году, что говорит в пользу гипотезы о том, что в своем развитии европейские онлайн-кампании проходят те же стадии, что и американские, но с задержкой.

Другие социальные сети используются значительно реже, поскольку для большинства европейских стран по-прежнему являются «нишевыми» Однако следует отметить ведение политиками Tumblr, Flickr и других «молодежных» сетей во время кампаний 2011–2013 годов.

Во многих национальных европейских зонах интернета (например, Румынии или Венгрии) локальные социальные сети являются более популярными или как минимум не менее популярными, чем общемировые [331] http://www.ferseta.com/social-networks-usage-in-romania/, http://www.ecco-network.com/research/ecco-reports/country-reports/social-media-in-hungary . Здесь можно провести аналогию с популярностью в русскоязычных странах сети ВКонтакте.

Сайты левых партий («зеленые», социал-демократы) лучше интегрированы друг с другом, и на них эффективнее реализована функция интерактивности. И напротив, присутствие в интернете радикальных правых сконцентрировано на деятельности самого сайта и мультимедиаматериалах, пропагандирующих деятельность группы. При этом именно на сайтах левых и правых, опирающихся на молодую аудиторию, отмечена наибольшая политическая активность пользователей.

Личные странички политиков, как правило, более популярны, чем партийные: у Николя Саркози в Facebook около 922 000 подписчиков, у Сильвио Берлускони — около 639 000, у Ангелы Меркель — более 571 000.

Постепенно входят в обиход европейских политиков и приложения для мобильных устройств. В ходе президентской кампании Саркози 2012 года приложение для смартфонов уже было важным архитектурным решением. Оно позволяло следовать за передвижениями президента в ходе избирательной кампании и давать оценку его выступлениям [332] http://edition.cnn.com/2012/04/19/opinion/france-election-social .

Впрочем, довольно популярным стало и приложение «600 причин не голосовать за Саркози», сделанное журналистом из онлайн-издания Rue89.

В кампании 2.0 распространить нужную/ненужную информацию о сопернике можно с небывалой эффективностью, что активно используется европейскими политиками. Помимо этого, в европейской онлайн-политике активно продвигается сама идея гражданского участия, не только реклама кандидатов, но и реклама участия в выборах как такового.

В 2011 году Европейский парламент запустил онлайн-кампанию в поддержку выборов. Ролики также были рассчитаны на молодежь и сняты в стиле пародий на фильмы ужасов, боевики и спортивные программы. Сюжет роликов основан на событиях, происходящих на избирательных участках. В выборах могут и должны принять участие все желающие. Поэтому членам избирательной комиссии приходится сохранять хладнокровие и спокойствие, что бы ни происходило на избирательном участке. В то же время ролики демонстрируют, что найти время проголосовать можно в любой, даже самой сложной и ответственной жизненной ситуации. Слоганом кампании был «There’s always time to vote» («Всегда есть время проголосовать»).