Валерий Смирнов - Афера на выборах

Но была и обратная сторона медали. Тоже своего рода анекдот, только уже с иным знаком. В тех же выборах принимала участие партия бывшего мэра Москвы Гаврилы Попова «Российское движение демократических реформ». По закону о выборах того времени требовалось, чтобы партия приняла решение об участии в выборах, после этого нужно было зарегистрировать свой список кандидатов в избирательной комиссии, а уж только после этого она получала разрешение собирать подписи избирателей в свою поддержку и должна была набрать 100 тысяч таких подписей.

Мы составили свой список, собирали эти подписи в течение трех недель и, как утверждала Центральная избирательная комиссия, все же их не набрали. Партия же Попова зарегистрировала свои списки кандидатов только 4 ноября 1993 года. А подписи нужно было сдать в Центризбирком не позже б ноября. Причем их надо было собирать не только в Москве, но и не менее чем в 15 регионах России. Поэтому чисто технически меньше чем за неделю или две выполнить эту операцию было просто невозможно.

Так вот, оказалось, что 4 ноября партия Попова зарегистрировала свой список кандидатов, а 6 ноября уже сдала необходимые 100 тысяч в свою поддержку и была зарегистрирована Центризбиркомом. То есть, за 2 дня якобы осуществился процесс сбора подписей по всей стране, их доставка в Москву, подсчет, сшивание в папки и сдача в ЦИК.

Когда мы об этом узнали и обратились за разъяснениями в Центризбирком, нам ответили, что да, РДДР все 100 тысяч подписей собрала за 2 дня, и все подписи правильные. На вопрос — можно ли посмотреть — опять получили отказ: мол, это секретные данные Центризбиркома.

Короче уже в 1993 году стало понятно, что выборы изначально и не предполагались быть честными. И Центризбирком сделали постоянно действующим органом не для того, чтобы проводить честные выборы.

Хочу отметить, что предыдущие избирательные комиссии и, в частности, Центральная избирательная комиссии я Съезда народных депутатов в период с 1990 по 1993 год организовали некоторое количество дополнительных выборов, в частности, на вакантные места народных депутатов. Естественно, эти выборы привлекали общественный интерес, в них участвовало много кандидатов, были даже упреки, что трудно выбрать среди такого количества кандидатур, были соображения, как улучшить эту избирательную систему. Но характерно, что за этот период никто и никогда не упрекнул действовавшую ранее Центральную избирательную комиссию в подтасовке выборов. Никаких сомнений в конечных итогах голосований в период до государственного переворота 1993 года не существовало. Всем было очевидно, что выборы проведены честно и соответствуют воле избирателей, даже если их результаты кого-то не устраивали.

Первые же выборы, организованные новым Центризбиркомом после государственного переворота, сразу начались с жульничества. Главная идея этих выборов была такова: любым образом узаконить государственный переворот, протащить новую Конституцию. В сущности, сама Конституция рассматривалась творцами переворота как нечто вроде индульгенции, которая делала их действия легальными, оправданными законом.

По подведенным тем же Центризбирком итогам голосования Конституция была признана принятой. Официальный результат звучал так: 58,43% голосов «за» при явке избирателей 54,3%. Однако, как меланхолично отмечали социологи, «замечания об искажениях в отчетах о проценте участия в голосовании поступили через несколько месяцев после референдума, однако они не были ни подтверждены, ни опровергнуты. Отсутствие детального отчета о результатах голосования затрудняет оценку соответствующих данных».

В действительности же произошло следующее. Из тех же социологических исследований, проводимых в течение 2-3 недель перед 12 декабря 1993 г. и во время референдума (они требовались для того, чтобы понять, не провалится ли затея с треском, и не стоит ли потому от нее отказаться сразу, еще до проведения голосования), следовало, что не менее 39% россиян после всего, что произошло со страной, не верят ни в какие референдумы вообще, а еще 20% не поддерживают декабрьский референдум в частности.

Эти простые цифры показывали, что около 59% российских избирателей не собирались участвовать в референдуме, и, следовательно, доля принявших участие в голосовании заведомо ниже 50%. То есть референдум по Конституции в действительности не состоялся, поскольку для принятия Конституции требовалось участие в голосовании не менее 50% избирателей.