Роман Носиков - Россия будет воевать

Предки частенько жрали конину и супчик из лебеды, дрались насмерть с серьезно настроенными их убить людьми, совершали подвиги, чтобы обрести уважение, титул и богатство. Логично было бы изучить их опыт и поступать так же или хотя бы не ныть, что тебя не уважают и не нарекают адмиралом, если ты ни разу не взял Корфу, но нет — это соображение отсеивается в специально встроенном в голову Белому Европейцу фильтре.

Ощущение брезгливости при наблюдении за Белыми Европейцами усиливается еще и оттого, что они — одной с тобой крови и открыто кричат об этом.

Белый Европеец выкрикивает свою национальность с той же настырностью, что и дворянский недоросль фамилию.

И вот тут мы приходим к причинам лютой ненависти националистов к идее империи.

Все куда как просто. Первый российский император Петр Великий в том случае, если из-за границы после обучения дворянский сын возвращался в заморских тряпках и перьях, зная про «адюльтер», но с вакуумом на месте реальных знаний, — имел обыкновение упекать европеизированное существо в матросы, а его денщика-калмыка, освоившего вместо барина физику, навигацию, кораблестроение и пр. — производить в лейтенанты Калмыковы, давать дворянство, а потом и вовсе назначать капитаном.

В «национальном» государстве, существующем в сладких мечтах национал-недоросля, так никто бы не поступил.

Результаты правильного национального подхода мы можем отлично понаблюдать на примере Украины, Грузии и Прибалтики: корабли, руководимые национальными кадрами, неуклонно погружаются под воду, команда уже разобрала шлюпки и сейчас приватизирует снасти для того, чтобы сделать себе плотики.

Фактически мы сейчас наблюдаем за борьбой двух стереотипов поведения:

1. Быть как предки и, опираясь на то, что осталось от их наследия, достигнуть тех же результатов или лучше.

2. Красиво пожить за счет распродажи собранного предками, предоставив детям выбор между полным исчезновением и такой борьбой за выживание, что она вполне может быть сравнима с первыми советскими пятилетками.

Вот и весь выбор. Всякие же разговоры про «национальное государство», — это всего лишь нагнетание эмоционального фона, на котором будет проще всего объявить о закрытии проекта «Россия». Ничего, кроме красивой прощальной вечеринки, Белые Европейцы отечественного производства этому проекту не предлагают.

19–22 июня 2011

Почему-то принято считать, что капитализм ненавистен исключительно неудачникам, членам КПРФ, пенсионерам и «лишним людям». Уверяю вас: это не так.

По роду своей профессии я знаком с достаточным количеством успешных капиталистов и знаю: некоторые из них ненавидят капитализм значительно больше, чем эксплуатируемые ими работники. И в этом нет никакого парадокса.

Их работникам капитализм ничего плохого не делает. Капитализм платит им белые, пригодные для ипотек, зарплаты, поощряет премиями, дает отпуска, не заставляет перерабатывать, отпускает в декрет и даже выплачивает молодым семьям, мамам и папам премии, дает отгулы по уходу за ребенком, оплачивает больничные, отмечает их дни рождения, не унижает их человеческого достоинства, дает беспроцентные ссуды.

Самих же капиталистов капитализм не щадит потому, что чистая совесть — это не тот бог, которому положено молиться будучи бизнесменом.

Священная Норма Прибыли не терпит конкуренции и за поклонение другим богам карает жестоко. Хорошее отношение к работникам снижает норму прибыли и соответственно уменьшает иммунитет бизнеса к кризисам, понижает популярность его ценных бумаг на рынке, заинтересованность инвесторов и кредитных учреждений. Находясь среди конкурентов, такой проект уступает ступеньку за ступенькой и, в конце концов, исчезает. И капиталист это знает. И ненавидит капитализм за то, что тот ставит его перед выбором между совестью и сохранением дела. Часто вполне любимого. Дополнительная пикантность состоит в том, что доброе отношение к работникам создает на предприятии атмосферу, в которой комфортно находиться и приятно работать. И прежде всего — самому хозяину. А отказ от «социалки» ради увеличения нормы прибыли превращает коллектив в маленькое подобие ада, в котором мучаются все — и работники, и администрация, и хозяин. Но отказаться от этого «сброса социалки» все равно нельзя потому, что это снижает конкурентоспособность.