Алексей Кофанов - Предвечный трибунал - убийство Советского Союза

Стало быть, вот период 2: колониальное управление захваченной Россией (1917–1928).

Но в партийное руководство смогла внедриться группа патриотов, возглавил ее Сталин. Все 1920-е годы шла тайная борьба, сталинцы стравливали троцкистов между собой, те грызлись и сами себя обессиливали. В 1929 году Троцкого удалось вышвырнуть из страны, и тут же началось возрождение независимой России (под именем СССР).

Свободной может быть лишь сильная страна – а силу дает индустрия, промышленность. Заводы втягивают людей из деревни, но ведь страна и кормить себя должна! Научно доказано, что коллективы крестьян гораздо производительнее, чем единоличники, – хотя бы потому, что коллектив может пользоваться техникой, а не сохой. Потому потребовалась коллективизация: без нее вымерли бы город, заводы и армия; а уцелевших «вольных землепашцев» враг поработил бы голыми руками.

Итог: за десять лет страну удалось настолько поднять из жалкого нэпства, что она победила всю Европу, радостно напавшую на нас под рукой Гитлера! Колония чудом превратилась в сильнейшую мировую державу.

А Гитлер откуда взялся?

Новая Россия Западу резко разонравилась, ее следовало истребить. Англосаксы всегда норовят воевать чужими руками – и их банкиры уже в 1929 году начали двигать фюрера к власти. В него влили гигантские суммы, позволили вооружаться (вопреки условиям Версаля) и захватывать окрестные страны.

Но им это не помогло. Сталинский СССР был непобедим.

А вот партия лишалась власти. Сталин понемногу, без рывков переносил центр управления в нормальные государственные структуры. В 1934 году он из названия своей должности «генеральный секретарь ЦК ВКП(б)» выбросил первое слово, чем понизил статус и себя, и партии; а после 1941-го руководил страной по праву председателя Совнаркома (премьер-министра).

Политбюро собиралось все реже, съезды тоже сошли на нет. Вот годы их проведения: 1917, 1918, 1919, 1920, 1921, 1922, 1923, 1924, 1925, 1927, 1930, 1934, 1939, 1952. Ежегодно частили – а затем перерыв до двенадцати лет вырос… Сталин возрождал Российскую империю, где партия стала ненужной.

Интересно, что в сталинский период некоторые эмигранты вернулись, например Горький (в 1932-м), Прокофьев (в 1936-м), Вертинский (в 1943-м)… В троцкистскую Россию они бы не вернулись никогда.

Суть периода 3: партия теряет власть (1928–1953).

Хрущев перетащил центр тяжести обратно в партию, а Брежнев даже вернул в должность словечко «генеральный» (в 1966-м). Империю строить они были не готовы, и Сталин не успел проложить колею, по которой они могли бы без усилий катиться. Проще оказался возврат к замшелому марксизму.

Партия вновь заменила собой государственные органы, превратилась в цемент, скреплявший Россию. Разрушишь партию – погубишь страну.

Период 4: возврат власти КПСС (1953–1985).

А с тем, что происходило в период 5, Трибунал разберется.

Заодно уж и еще один моментик покажу.

Как работал Сталин?

Советовался с мастерами. Решал проблемы авиации – приглашал авиаконструкторов и летчиков. Металлургические вопросы обсуждал с инженерами и директорами заводов. И так далее. Причем и сам готовился к встречам досконально, вопросы изучал и мастерам позволял отстаивать их точку зрения, не любил людей бесхребетных, готовых лишь начальству поддакивать. Нередко профессионалы его переубеждали (если приводили серьезные аргументы), и он менял свою первоначальную позицию.

Итог: молниеносный подъем промышленности, Победа, ежегодные снижения цен после войны.

Следующие вожди специалистов звать перестали, решали все узким клубчиком политбюро, возомнив себя корифеями всех наук. Ничего страшного в этом не было, развивались не хуже Запада – но от Сталина сразу резко отстали.

Горбачев же вообще перестал советоваться с кем бы то ни было – кроме Тэтчер и Рейгана, конечно… Имелся тесный междусобойчик: Горби, Шеви (Шеварднадзе) и Яковлев; внутри его еще что-то обсуждалось. Остальным же членам политбюро перекрыли кислород: «заседания длились долгими часами, с перерывом на обед. Говорил в основном генсек. Любуясь собой, говорил и говорил без конца» [27] Афанасьев В. Г. Четвертая власть и четыре генсека (От Брежнева до Горбачева в «Правде»). М., 1994. С. 79. .

Нет, высказаться могли и другие, видимость коллективного руководства сохранялась. Однако повестку дня составлял генсек – и нежелательные для себя вопросы просто выбрасывал. Он же единолично определял, кому давать слово. Ораторов постоянно перебивал долгими монологами, отчего те теряли нить мысли… Затем сообщал, что обсуждение состоялось и следует «образовать комиссию для доработки проекта постановления на основе состоявшегося обмена мнениями».