Боб Вудворд - Признание шефа разведки

Во время того телефонного разговора Кейси сказал Рейгану: «Мне еще слишком рано вступать в вашу избирательную кампанию» и добавил, что такая его сдержанность в данный момент объясняется не отсутствием симпатии к кандидату. Скорее наоборот.

Он схватил чековую книжку и торопливо выписал тысячу долларов в пользу кандидатуры Рейгана, что он делал и для других подающих надежды республиканских кандидатов. Тысяча долларов была максимальной разрешенной суммой индивидуального взноса в фонд какого-либо кандидата на пост президента. Он поставил на чеке свою подпись почерком, который мог бы служить пародией на правила школьного чистописания, как их преподавали в общеобразовательных школах не слишком богатого нью-йоркского района Куинз, где Кейси учился шесть десятков лет назад. Впрочем, его подпись-пародия скорее создавала впечатление самоуверенности, чем самомнения.

Одноклассники в школе прозвали его «Вулканом». Его жизнь была постоянным стремлением находиться на более выгодной стороне дороги, по которой он шел.

Он научился играть в гольф, будучи мальчиком для подачи мячей на игровых площадках, а сейчас он принадлежал к солидному гольф-клубу.

В 1934–1935 гг. он учился в школе с общественно-благотворительным уклоном при католическом университете. Большинство студентов там составляли священники, монахи и вообще люди с твердыми религиозными убеждениями. Хотя в его годовой школьной ведомости стояло «очень хорошо», Кейси пришел к выводу, что общественная благотворительность является женским занятием, и перешел в юридическую школу. А в этом, 1980 г. он отдал на благотворительные цели через основанный им в 1958 г. фонд сумму, равную годовой зарплате работника в области социального обеспечения — 21 970 долларов. Он был обыкновенным человеком с необыкновенным богатством.

Кейси считал себя «тяжеловесом», человеком со средствами, человеком дела, который научился искусству продвижения по двум путям: первый — это личное состояние и бизнес, второй — опыт деятельности в правительственных кругах, различных советах, комиссиях, короче говоря, сфере политики. Он понимал: отчасти все это достигается ценой репутации. Многие считали его нечистоплотным бизнесменом, не упускающим возможности «срезать угол», быстро делавшим большие деньги на счастливых случайностях и бесчисленных дерзких сделках. Его называли магнитом спорных дел.

Он был известен также как хитрый и проницательный игрок на бирже, операции которой он сам когда-то регулировал. Временами он производил впечатление человека безразличного к критике, привычного к судебным процессам, но в душе Кейси страстно желал, чтобы к нему относились доброжелательно и уважительно.

Со всеми его привязанностями, с его приверженностью к церкви и республиканской партии, с его портфелем акций, наконец, он казался легкоприспособляющимся к идеям, но не к людям. Правда, по отношению к своим друзьям он проявлял полную лояльность. Но Кейси умел продемонстрировать сто разных лиц в сотне различных ситуаций.

Спустя какое-то время Рейган еще раз позвонил Кейси. Одной тысячи долларов ему мало. Он собирался приехать в Нью-Йорк выколачивать деньги для своего фонда на Лонг-Айленде, в районе, где жил Кейси. Рейган хотел бы с ним встретиться. Кейси согласился. Они позавтракали вдвоем в мотеле недалеко от дома Кейси, большого особняка в викторианском стиле.

Полтора часа проговорили о перспективах республиканцев на предстоящих выборах. Кейси слышал, что Рейган не обладает глубоким умом, но, по его мнению, в этой беседе тот проявил познания в экономике и национальной безопасности. Рейган копал неглубоко, но его интуиция в этих вопросах производила серьезное впечатление. Его взгляды совпадали с убеждениями Кейси относительно экономики свободного рынка, необходимости сильной обороны и политики активного антикоммунизма. Рейган был только на два года старше Кейси, так что их объединяла и принадлежность к одному и тому же поколению. Оба вышли из небогатых семей. Кейси привлекала и пестрота профессиональных интересов Рейгана: спортивный комментатор, киноактер, профсоюзный деятель, губернатор штата и, сверх того, представитель консерваторов с большим запасом жизненных сил. В какой-то степени это совпадало с пестротой занятий самого Кейси: юрист, писатель, специалист по шпионажу в Управлении стратегических служб, историк-любитель (сейчас он писал книгу об упомянутом управлении) и правительственный чиновник. Оба они были свидетелями великой депрессии и четырех войн. Оба получали искреннее удовольствие от хорошо рассказанного анекдота, сопровождаемого здоровым смехом от всего сердца. И, что более важно, оба испытывали презрение к Джимми Картеру, а также к тому, что оба считали его слабыми чертами: нерешительность и приступы болезненной, вплоть до заламывания рук, боязливости.