Андрей Ваджра: Самоубийство Украины. Хроника и анализ катастрофы

Прежде всего с полной уверенностью можно заявить, что посаженный когда-то просвещенным Западом росток демократии в Украине (взамен им же посаженному ранее ростку коммунизма, чьи плоды были в девяностых годах успешно вывезены на тот же Запад) окреп и расцвел пышным цветом. Правда, многие украинские демократы утверждают, что это не так. На это я могу заявить со всей серьезностью, что они либо лгут, либо ошибаются! Демократия в Украине построена, и она по своей сути ничем не отличается от американской или европейской!..

Мое поколение оказалось на разломе двух совершенно не схожих между собой миров. И речь идет не только о социально-политической и финансово-экономической системах, речь прежде всего идет о духовных мирах. Мое детство и ранняя юность прошли в Советском Союзе, зрелость наступила в независимой Украине. На моих глазах рушился старый мир и возникал новый.

Трещины в партийном монолите КПСС в Украине обозначились под барабанный бой «Народного Руха Украины за перестройку», который после осенних событий 1991 года отстегнул от себя «за перестройку», как ракета отстегивает использованную ступень. В первые годы независимости, пользуясь массовой поддержкой населения страны, «Народный Рух Украины» стал локомотивом «демократичних перетворень» и идеологической кузницей нового режима.

Чем же был НРУ в начале своего существования и что собой представляли его лидеры и актив? По прошествии многих лет, когда революционные восторги постепенно улеглись, все вдруг вспомнили, что «Народный Рух Украины за перестройку» был долгоиграющим проектом КГБ. Думаю, не надо доказывать тот факт, что в СССР ни одно объединение граждан, тем более на социально-политической основе, не могло появиться без подачи или санкции всемогущего Комитета. Когда же Союз рухнул, гэбистское детище, обретя неожиданную свободу, пустилось в самостоятельное плавание по демократическим волнам независимой Украины.

Каким же было, так сказать, антропологическое наполнение НРУ? Его руководящей верхушкой стала политически продвинутая украинская интеллигенция во главе с ранее пострадавшими от тоталитарного режима диссидентами. Энергия последних от борьбы за ленинские идеалы с искажавшими их партийными бонзами ЦК перенаправилась на борьбу за национальное возрождение и независимость Украины. Всю эту диссидентскую кашу, не афишируя свое негласное присутствие, активно подогревали и помешивали фигуры типа З. Бжезинского. Не было на тот момент более пламенных борцов за идеалы «незалежної та самостійної неньки України» [4] Независимой и самостоятельной матери Украины ( укр .). , чем руховцы. И хотя к концу девяностых массовое движение НРУ тихо выродилось в мелкую политическую партию, которая после смерти ее лидера с громким скандалом развалилась на две еще более микроскопические, именно «діячі культури» [5] Деятели культуры ( укр .). , возглавлявшие «Рух», стали интеллектуальной элитой независимой Украины, сформировав ее национальную идеологию. Как в дальнейшем убедительно показала история, это имело роковые последствия для страны.

Актив среднего и нижнего уровня НРУ был не менее колоритным. Наблюдая за его формированием, я всегда вспоминал рассказы своих престарелых родственников о временах коллективизации. Маркс действительно был прав, когда утверждал, что на определенном витке история повторяется как фарс. Политические события конца 80-х — начала 90-х подняли на поверхность антропологическую муть. Откровенные кретины и бездарности, не способные утвердить себя на заводе и в колхозе, а также построить партийную карьеру, с восторгом и энтузиазмом двинули в политику. Немало среди них было и людей с неустойчивой психикой, и просто сумасшедших, что, впрочем, только способствовало их политическому подъему. Весь этот мутный поток оседал прежде всего в парламенте, а также исполнительных органах власти.

Сама государственная власть на первом этапе развития украинской демократии представляла собой партийную номенклатуру республиканского уровня. Стремительно распрощавшись с «темным прошлым коммунистического тоталитаризма», она с энтузиазмом подхватила руховские лозунги, превратив их в государственную идеологию. Люди с шаткой моралью, не имеющие определенных принципов, легко и непринужденно перешли от коммунистических идеалов к идеалам национально-демократическим. Естественно, что набирать в органы власти под свое начало они могли лишь подобных себе людей. При этом надо учитывать, что масштаб мышления этих новоиспеченных государственных деятелей был четко ограничен уровнем сознания директора завода или председателя колхоза, в лучшем случае он мог подняться на вершину мышления секретаря обкома или республиканского ЦК. Позднее, когда во власть пришли шустрые комсомольские вожаки, заведующие овощными базами, школьные учителя, горсоветовские распределители сантехники, мелкие жулики и т. п., этот уровень упал еще ниже. Без сомнения, картина была совершенно сюрреалистическая, но именно так формировалась политическая элита страны, определившая на долгие годы внешне- и внутриполитический курс государства.