Даниэль Офри - Неидеальная медицина. Кто виноват, когда в больнице что-то идет не так, и как пациенту при этом не пострадать

Лишь в 1980-х годах исследователи начали изучать наносимый медиками вред в более крупных масштабах. Впрочем, этому поспособствовала не забота о безопасности пациентов – такого термина тогда еще и в помине не было. Скорее дело было в американской системе судебного преследования за врачебную халатность.

КОММЕНТАРИЙ ЮРИСТА РФ

В России массово стали привлекать внимание к врачебным ошибкам еще в 1925 году, но у этого движения был исключительно политический подтекст, как и во многом, что происходило во времена становления СССР: предполагался заговор врачей, которые «проводили медицинский террор против большевиков».

Судили ли врачей, выживая их из профессии? Могли ли пациенты получить через суд достаточно денег, чтобы покрыть постоянно растущие расходы на медицинское обслуживание? Какова была судьба больных, которым не довелось оказаться в суде? На эти вопросы не было ответов, так как никто не знал истинных масштабов проблемы. Сколько пациентов становились жертвами системы здравоохранения? Насколько серьезный вред им причинили? Было ли это «побочным эффектом» качественного медицинского ухода, или же неблагоприятные результаты связаны с откровенной врачебной халатностью? Каковы были финансовые последствия?

Одной из первых работ, в которой эти вопросы были тщательно изучены, стало Гарвардское исследование медицинской практики 6. В течение календарного 1984 года ученые изучали пятьдесят одну нью-йоркскую больницу (видимо, эти гарвардские исследователи решили, что если уж и выносить сор из избы, то из нью-йоркской, а не из их собственных клиник в Массачусетсе!). Они проанализировали 30 121 случайно выбранную медицинскую карту и зафиксировали количество неблагоприятных событий, которые определили как непреднамеренный ущерб здоровью, полученный в результате медицинского ухода. В ходе исследования было установлено, что 3,7 % всех госпитализаций привели к таким исходам, из которых 14 % оказались смертельными. Если экстраполировать эти результаты на всех жителей штата Нью-Йорк, то получалось, что за 1984 год в больницах было вызвано почти 100 000 осложнений, связанных с лечением (включая 13 451 смерть и 2550 случаев тяжелой инвалидности).

Один из авторов исследования, детский хирург по имени Люциан Лип, был настолько потрясен масштабом наносимого пациентам вреда, что отложил скальпель и посвятил остаток карьеры тщательному изучению этих данных. Он был в особенности поражен тем фактом, что около двух третей всех осложнений лечения считались потенциально предотвратимыми. Более того, в ходе исследования были зафиксированы только те ошибки, которые привели к серьезному ущербу здоровью. Вне всякого сомнения, было гораздо больше ошибок, которые остались незамеченными из-за незначительности осложнений. А что насчет тех промахов, что и вовсе не причинили никакого вреда? Они все еще были ошибками, представляющими огромное минное поле потенциальных катастроф.

В 1994 году Лип опубликовал эпохальную статью, благодаря которой исследования врачебных ошибок переключились с системы судебного преследования за халатность на общее стремление сделать здравоохранение более безопасным 7. Для начала при сборе данных следовало сосредоточиться на общем количестве допущенных ошибок, а не только на тех, которые причинили пациенту вред? – медицинские работники не должны спать спокойно только потому, что ошибка не привела к ухудшению здоровья пациента. Вместе с тем главная идея Липа заключалась в том, что эти ошибки были, как правило, результатом просчетов системы , а не отдельных людей. Даже если непосредственной причиной промаха и оказывалось, по сути, действие персонала – например, когда медсестра дает пациенту неправильное лекарство, – практически всегда можно обнаружить множество системных ошибок, которые сделали возможной эту оплошность.

Так, в указанном примере причина вполне могла быть в том, что медсестра отвечала за слишком большое количество пациентов. Либо же ход ее мыслей то и дело прерывался тревожными сигналами. Также всему виной могли стать схожие названия препаратов. Или в каждой палате лекарства размещались в разных местах. Либо в ярком свете флуоресцентных ламп было попросту невозможно прочитать надпись на чрезмерно блестящей этикетке. Если обычной реакцией больниц было наказание медсестры или же обязательная переподготовка, то Лип хотел донести следующую мысль: если учреждение действительно хочет предотвратить ошибки в будущем, то ему следует внимательно присмотреться к существующей системе, чтобы понять, что именно сделало возможным просчет персонала. «Ошибки должны приниматься как свидетельство недостатков системы, – писал он, – а не конкретного человека».