Джеймс Маккол - Лицо по частям. Случаи из практики челюстно-лицевого хирурга - о травмах, патологиях, возвращении красоты и надежды

Все, что мне понадобится для операции, уже лежит в сумке в моей машине, включая деревянный ящик с хирургическими лупами (с 2,5-кратным увеличением), колонки Bose , чтобы слушать музыку, немного еды для перекуса и бутылка воды.Также при мне сумка с фотоаппаратом Nikon D700 SLR . Я делаю фотографии во время своих операций с тех самых пор, как папа с мамой подарили мне фотоаппарат Nikon , когда я выучился на стоматолога. Во время работы в Северной Америке я обнаружил, что здешние хирурги тоже фотографируют практически все свои операции для хирургического журнала учета в качестве доказательства их проведения, поскольку без подтверждающих фотографий операция не считается осуществленной. С учетом сутяжной природы американского сообщества такие снимки при необходимости могут быть использованы в качестве доказательств в случае судебного иска.

Таким образом, с согласия своих пациентов я фотографирую каждый этап операции. Однако делаю я это не с целью защитить себя от суда в случае, если что-то пойдет не так. Подобные фотографии необходимы мне для обучения других хирургов путем последующего обсуждения всех деталей проведенной операции. Кроме того, они позволяют мне самому анализировать свои операции от начала и до конца, чтобы понять, что можно было сделать лучше. Когда что-то проходит не по сценарию, на регулярно проводимых в нашей больнице собраниях по «заболеваемости и смертности» [2] Российский аналог называется комиссией по изучению летальных исходов. мы все вместе пытаемся понять, что можно улучшить. Таким образом, в рамках предоперационного совещания, на котором мы подробно обсуждаем предстоящую операцию, мы всегда заранее договариваемся, какие детали следует обязательно сфотографировать, чтобы, к примеру, показать, что мы не могли более тщательно расчистить определенный участок при удалении опухоли из-за лежащей под ним сонной артерии, которая снабжает кровью добрую половину мозга, в связи с чем ее желательно не трогать.

Также с разрешения пациента я использую сделанные снимки в качестве иллюстраций для своих лекций хирургам-стажерам. Не так давно во время дистанционного семинара я использовал такие фотографии для обучения более трехсот иракских хирургов, которые – сначала под диктатурой Саддама Хусейна, а затем из-за беспорядков и гражданской войны, поглотивших Ирак после вторжения в страну США с союзниками, – были на протяжении почти тридцати лет отрезаны от достижений западной медицины. Я бесконечно благодарен всем своим пациентам, которые дали мне разрешение обучать других, используя их фото, и я всегда упоминаю об этом во время публичных выступлений.

В дни, когда мне предстоит провести серьезную операцию, чувство предвкушения и приятного волнения нарастает во мне на протяжении всей дороги до больницы. В детстве я всегда очень радовался, когда мы с отцом ходили плавать в бассейне рядом с Глазго, и я до сих пор испытываю похожее радостное возбуждение, когда захожу в больницу, чтобы подготовиться к большой операции. Хотя в паре больниц, в которых я обычно работаю, весьма внушительный главный вход, мы с моими коллегами-хирургами почти ими не пользуемся: как правило, мы заходим через вход, который ближе всего к операционной, а он неизбежно расположен сзади, рядом с мусорными баками.

Зайдя в больницу, я первым делом отмечаю знакомый запах антисептика. Прошло уже сто пятьдесят лет с тех пор, как Джозеф Листер впервые использовал спрей из карбоновой кислоты в Королевской больнице Глазго перед лечением перелома коленной чашечки у семилетнего мальчика. В отличие от большинства пациентов того времени, мальчик не подхватил инфекцию, и использованный Листером антисептик вместе с другими методами обеззараживания, включая мытье рук и стерилизацию хирургических инструментов, стали общепринятой практикой. Таким образом, запах антисептика служит мне напоминанием, что до его популяризации Листером любая операция была полной лотереей, в которой у большинства пациентов оказывались проигрышные билеты. В те годы даже в случае полного успеха операции половина пациентов умирала после любого хирургического вмешательства в основном от послеоперационной инфекции, которая была настолько распространенным явлением, что ее назвали больничной лихорадкой или госпитализмом.

В США челюстно-лицевые хирурги фотографируют лицо пациента до операции и на разных ее этапах. Без доказательств операция не считается осуществленной.