Захарий Френкель - Записки и воспоминания о пройденном жизненном пути

И вот, через 30 лет, в 1927 г. мне пришлось вновь увидеть С. М. Лукьянова в роли председателя учёной конференции, посвящённой памяти Вирхова [59] Вирхов Рудольф (1821–1902) — немецкий патолог и общественный деятель, иностранный член-корреспондент Петербургской АН. . После того, как он побывал обер-прокурором Святейшего Синода, после революции он вновь стал профессором по патологической анатомии в Институте усовершенствования врачей и пользовался заслуженным уважением и почётом, как подлинно выдающийся русский учёный. В роли председателя учёных конференций С. М. Лукьянов проявлял изумительную добросовестность. Заседание памяти Вирхова было очень торжественным. Первым был доклад ученика Вирхова Ф. Я. Чистовича [60] Чистович Фёдор Яковлевич (1870–1942) — патологоанатом и судебный медик, профессор, заведующий кафедрой судебной медицины в Военно-медицинской академии и в Петербургском женском медицинском институте; с 1922 — ректор этого института. . Я сделал доклад о Вирхове, как провозвестнике социальных устремлений в медицине. Я сравнивал его с горной вершиной человеческого познания. «Вершины гор раньше озаряются светом восходящего солнца». К моему сожалению, этот мой доклад, как и большинство других моих работ этого периода, не появился в печати. Замечательна была заключительная, большая и вдохновенная речь С. М. Лукьянова о заветах Вирхова людям научного познания.

Я подошёл после заседания, чтобы выразить ему признательность за вызванное его речью глубокое волнение, но совершенно неожиданно, увидев меня, он меня обнял и, как было принято встарь, трижды поцеловал — «за искренность и правдивость» моей речи о Вирхове, за её «добросовестность», как он сказал. Я напомнил С. М. Лукьянову о моей благодарности ему на пороге моей общественной жизни в 1897 г. После этого заседания я всякий раз передавал или пересылал ему оттиски своих работ по социальной гигиене и свою книгу «Общественная медицина и социальная гигиена». Теперь в беседе со мною по поводу посланных ему моих работ С. М. Лукьянов коснулся их содержания. Он очень внимательно читал их, так же как и мою статью о проблеме старости, и высказал поразившую меня в его устах мысль об общественных коллективах, как о «меторганизациях» и об интеллекте, как о проявлении жизни меторганизмов [61] «Мета» («мет») — первая составная часть слов, обозначающая переход к чему-либо другому, перемену состояния, превращения. В данном случае — признание непознаваемости факта, явления; указание на то, что находится за пределами опыта. .

Вспоминаю, что моя речь о Вирхове начиналась словами Гёте:

Она была тепло встречена присутствовавшими на конференции моими сотрудниками А. Я. Гуткиным [62] Гуткин А. Я. — заведующий кафедрой школьной гигиены в ленинградском Санитарно-гигиеническом институте. , С. И. Перкалем [63] Перкаль Самуил Исаакович — преподаватель и ассистент кафедры социальной гигиены во 2-м Ленинградском медицинском институте. и другими, считавшими, что социальная гигиена на этом учёном форуме была поставлена на должную высоту.

Летом 1898 г. выяснилась возможность для моего перевода из Новой Ладоги на работу в той же должности санитарного врача в пригородном участке Петербургского уезда «по Невскому тракту». В каждом уезде СПб губернии, кроме Петербургского уезда, губернское земство имело для осуществления санитарного надзора и оказания влияния на развитие всего земско-медицинского дела, находящегося в руках уездных земств, по одному санитарному врачу. Сама логика вещей и очевидные запросы и интересы обслуживания санитарных нужд уезда, успех мероприятий против эпидемий, борьбы за здоровье людей и контроль за нарушениями этого здоровья заставляли санитарных врачей губернского земства в уездах, хотя они непосредственно подчинялись губернской управе, руководимой И. А. Дмитриевым, основное своё внимание направлять на улучшение и развитие участковой сети. Без обеспечения каждого участка больницей с родильным отделением, позволявшей врачам оказывать хирургическую и акушерскую помощь нуждающимся, молодой врач, поступивший на земскую службу, не мог совершенствоваться в своей специальности. Естественно, наиболее способные и нужные для дела врачи стремились уйти из врачебных участков, где не было больниц. Участки пустовали. У уездных управ развивалась привычка довольствоваться видимостью роста земской сети. Нужно было во что бы то ни стало содействовать строительству участковых земских больниц, хорошо оснащенных необходимыми зданиями, усадьбами, оборудованием, инструментарием, аптечными средствами, вспомогательным персоналом. Для этого необходимо было систематически воздействовать на земскую управу, на земских гласных, на земское собрание. Организационной формой, инструментом для оказания такого воздействия и для воспитания у самих врачей чувства ответственности в качестве активных участников дела, а не земских наёмников, послужили специальные советы при земской управе, систематически собиравшиеся и обсуждавшие все вопросы врачебно-санитарного обслуживания населения.