Брайан Дир - Доктор, который одурачил весь мир. Наука, обман и война с вакцинами

В ходе проекта было обследовано 12 детей, и все результаты опубликовали в The Lancet . Данные о Ребенке номер Один были получены в июле 1996 года, а о ребенке номер Двенадцать – в феврале следующего года. Возраст детей варьировал от 2,5 до 9,5 лет. Одиннадцать из двенадцати испытуемых были мальчиками. Девять детей прибыли из Англии, один из Уэльса, один – с британского острова Джерси, расположенного недалеко от Франции, и один – из Калифорнийского залива. Все получили наркоз, были обследованы, и биоптаты их кишечника были проверены на наличие вируса кори.

К этому времени Уэйкфилды снова переехали, теперь их дом был на Тейлор-авеню, 43, Кью. Этот процветающий зеленый район на западе Лондона прославился своим знаменитым ботаническим парком Кью-Гарденс, который раскинулся до самых трапов аэропорта Хитроу. Вместе с женой Кармел они купили виллу с шестью спальнями и тремя ванными комнатами, а в их семье случилось еще одно пополнение – маленькая дочь, Имоджен Мари.

Ребенок номер Два навсегда останется «сигнальным случаем». Но самым демонстративным окажется другой маленький мальчик, мать которого обратилась к Уэйкфилду в апреле 1996 года, за три месяца до того, как было выполнено первое обследование. Этому ребенку было девять лет, он прибыл из городка в Тайнсайде, региона, когда-то известного своими угольными месторождениями и верфями, расположенного в 500 километрах на север от Хэмпстеда. По словам Уйэкфилда, история болезни этого пациента станет «наиболее убедительным доказательством» вреда от вакцинации.

Я назвал его «Ребенок номер Четыре», а его мать – «Мисс номер Четыре».

«Уважаемый доктор Уэйкфилд!

Координатор JABS Джеки Флетчер посоветовала мне связаться с вами. У меня есть 9-летний сын [тот самый Ребенок номер Четыре], у которого диагностировали аутизм. Недавно я была у [юриста] в Ньюкасле, так как считаю, что прививка от кори и MMR может быть причиной состояния моего сына…»

Затем Мисс номер Четыре подвела итог:

«Не могли бы Вы высказать свое мнение обо всей этой ситуации и подсказать, существуют ли какие-либо тесты, которые могут помочь [моему сыну] и подтвердить, что прививки могли вызвать все эти проблемы?»

А проблем было много, и они были не менее серьезны, чем у второго ребенка. Но, в отличие от мальчика из Кембриджшира, Ребенку номер Четыре пришлось нелегко с самого начала. Матка его матери была необычной, так называемой «двурогой», в форме сердца или буквы «Y». Младенец появился на свет на пять недель раньше срока, и не головой вперед, а в более сложном ягодичном предлежании. И хотя Мисс номер Четыре предложили кесарево сечение, когда начались схватки, в больнице не было ни одного оперирующего доктора. По поводу этого ребенка высказывались опасения, и позже было обнаружено, что в гене, обычно связанном с проблемами обучения, Fragile X , имелась «очень маленькая делеция» неизвестного значения.

– Это были ужасные роды, – говорит она на нашей встрече много лет спустя, после того, как она написала мне электронное письмо с предложением помочь.

– Я должна была сделать это много лет назад, но в то время была занята сыновьями и оставалась верна доктору Уэйкфилду, поскольку считала, что он был прав и говорил честно.

Эта женщина худощавого телосложения помогала в доме престарелых, а после окончания двухлетнего курса по дошкольной социальной помощи в течение 16 лет работала в сфере психического здоровья и инвалидности. Мне сразу понравился ее стиль. Мы встретились в баре на вокзале Ньюкасла, куда она приехала в черной кожанке, сжимая в руках сумочку с металлическими заклепками, будто она примчала на мотоцикле.

Но когда она заговорила о своем первом ребенке, с мягким северо-восточным акцентом, мне стало сложно представлять ее верхом на железном коне.

– Мой сын постепенно регрессировал, превратившись из счастливого и здорового маленького мальчика в молчаливое беспомощное создание, – рассказала она. – Единственный навык, который у него остался до сих пор, – это владение ложкой.

Она вспоминает, что Ребенок номер Четыре выучил около дюжины слов, прежде чем в возрасте приблизительно 15 или 16 месяцев его развитие замедлилось, а затем остановилось. Однако до четырех лет он все еще играл с игрушками и не демонстрировал повторяющееся поведение, которое часто определяет детский аутизм. По ее словам, где-то между четырьмя и пятью годами мальчик растворился в своем собственном мире.