Дмитрий Правдин - Байки бывалого хирурга [litres]

Рана на самом деле небольшая и при осмотре на первый взгляд не вызывает опасения. Похожа на узкую щель для монет в советских телефон-автоматах. Чуть левее пупка, не кровоточит. Однако раненый похож на белую простыню, которую скрутили жгутом, стонет, закатывает глаза, скрипит зубами. По-русски говорит хорошо, просит не говорить о случившемся матери. Денисов надел стерильную резиновую перчатку и аккуратно мягким зажимом пощупал раневой канал. Не встречая препятствия, инструмент свободно проваливается в брюшную полость.

– Виталий, подавай его срочно в операционную!

– А рентген груди, живота, ЭКГ делать, анализы?

– Думаю, не нужно терять время. У него продолжается кровотечение. Скорей всего, брыжейка повреждена. По дороге завезите в рентген, щелкните грудь, а ЭКГ и анализы уже на столе. Не мешкай ни минуты.

– А меня с собой на операцию возьмете? – как-то весь сразу напрягся Виталик. – Я в приемнике всех раскидал. Вот он последний.

– Возьму, только давай шевелись. А я пойду, предупрежу анестезиологов.

Операцию начали еще быстрей, чем предполагал Денисов. В 23–05 он уже входил в живот раненого. Кровопотеря критическая. В брюшной полости огромное количество жидкой крови и сгустков. Что повреждено, не видно, так как все внутренние органы буквально залиты липкой красной жижей, в которой плавают синеватые кишки и вишневые комки уже свернувшейся крови.

– Дайте стерильную банку или металлический черпак, – тоном, не терпящим возражений, потребовал Денисов, натянув руками стенки живота вверх, чтоб плескавшаяся внутри кровь не проливалась наружу.

– Что вы хотите? – испуганно поинтересовалась операционная сестра.

– Я хочу собрать и перелить кровь. Не тяните резину. Давайте банку, черпак! Все, что есть сейчас под рукой!

– Вы что, реинфузию решили сделать? – У Виталика от удивления вытянулось лицо. – Нам же ее вроде бы как запретили? Или я ошибаюсь?

– Ошибаешься – громко сказано! Покажите мне хоть один документ, запрещающий переливание собственной излитой крови пациента? Ты его видел?

– Нет, – замялся Березов, – но уже давно все используют консервированную кровь. Даже не кровь, а ее компоненты: эрмассу, плазму, тромбоциты и прочее.

– Все это здорово, – пробурчал себе под нос Денисов, зачерпывая пол-литровой стеклянной банкой, поданной операционной сестрой, красную жижу, – но хватит рассусоливать! Займись делом! Держи стенки живота, чтоб кровь не выливалась. Вот когда мне покажут приказ, где черным по белому будет сказано, что переливать собственную кровь человека категорически запретить. Тогда я подумаю. Галя, а что меньше-то банки нет? Парень худющий, таким калибром не совсем сподручно в его узком животе разворачиваться. Где специальный черпак для реинфузии? – Он повернул свое сосредоточенное лицо к сестре, которая в этот момент накрывала на своем столике другую такую же стерильную банку восемью слоями марли.

– Нет, – пожала она плечами, – уже года два, как велели их убрать. – Хоть банки есть стерильные для разных растворов и то спасибо.

– Спасибо, – кивнул Денисов и передал ей полную банку с теплой кровью, – смотри не разлей.

Галина поспешно перелила собранную из живота кровь во вторую банку с марлей, стоящую перед ней на стерильном столике. А потом, старясь не пролить ни капли, заполнила уже профильтрованной кровью стерильный пол-литровый флакон из-под физраствора, который держала в своих руках девушка-анестезиолог.

– Открывайте флаконов шесть. Весь физраствор не сливайте, оставьте чуть меньше половины, – четко подавал команды Денисов, делая второй заход банкой в живот.

– А гепарин разве не нужен? – покосилась на него Антонина Петровна.

– Это лишнее. Смешанная с физраствором кровь тоже не сворачивается. Эх, как много крови излилось, а таким макаром мы еще долго будем колупаться.

– Я сейчас позову Нину Григорьевну, второго анестезиолога. Она сегодня на палате. Пускай с кровью поможет. Владимир Петрович, наш третий доктор заверил, что продержится на палате один. Прикроет реанимацию.

Через десять минут в операционной наладили четкую работу кровевосполняющего конвейера. Денисов собирал из живота в банку кровь, передавал ее Галине, та фильтровала и переливала ее в открытый стерильный флакон с физиологическим раствором. Нина Григорьевна, пришедшая на помощь второй доктор-анестезиолог, средних лет симпатичная женщина, довольно умело и без потерь заполняла и запечатывала флаконы с собранной кровью. Антонина Петровна в это время ставила второй подключичный катетер – слева. Начали переливать кровь в две центральные вены.