Михаил Супотницкий - Очерки истории чумы (фрагменты)

Появление легочных форм инфекционных болезней в зависимости от генофонда восприимчивой популяции уже отмечено для хантавиру-сов. Например, в отдельных регионах США у людей с определенными генотипами хантавирусная инфекция проявляет себя преимущественно легочными симптомами, в Северной Европе ее основным патологическим проявлением является почечный синдром (McNicholl J. et al., 1997). Видимо, в основе распространенности феномена спонтанного возникновения вторично-легочной чумы лежит популяционная частота встречаемости генов, экспрессия которых в ответ на инфекцию сопровождается воспалительными некрозами легочной ткани. K. Geiger и N. Sarvetnic (1996) в опытах на трансгенных мышах показали, что сверхэкспрессия IL-2 сопровождается поражением ЦНС и развитием воспалительных процессов (пневмоний) даже без дополнительного инфицирования их возбудителем какой-либо болезни (!). Известно, что у человека бактериемия появляется уже на ранней стадии развития бубонной чумы и в этот процесс, как правило, вовлекаются бронхолегочные лимфатические узлы. Утрата же некротизированными участками легочной ткани способности сопротивляться возбудителю болезни значительно облегчает развитие в ней специфических очагов поражения.

Количество таких очагов и их «массивность» зависят от экспрессии аллелей генов, продукты которых в повышенных количествах причастны к деструкции легочной ткани. В очерках XXII, XXIV, XXV—XXIX мы приводим результаты патологоанатомических исследований людей, умерших от бубонной чумы, из которых видно, что она могла протекать как с поражением легких, так и без.

Например, во время бубонной чумы среди малороссов во Владимировке в 1900 г. осложнения со стороны легких были весьма распространены (3 на 6 вскрытий). У умерших в легких находили уплотнения круглой формы, величиной от лесного ореха до куриного яйца, и даже почти всей нижней доли. Ни в одном случае у больных не наблюдали кровохарканья. Не сыграли эти поражения и какой-либо роли в распространении чумы по Владимировке. Однако почти одновременно вспыхнувшая на территории этого же природного очага чума среди казахов Таловского округа Внутренней Киргизской Орды имела исключительно легочный характер (очерк XXVI). Во время бубонной чумы среди китайцев в Гонконге в 1896 г. (очерк XXII) поражений легких практически не было (на 240 вскрытий обнаружено 5 случаев воспалительной инфильтрации в нижних долях легкого).

Следовательно, основное осложнение бубонной чумы во времена «черной смерти» — вторично-легочная чума — стало следствием инерционного генетического процесса (один из составляющих «фактора Х»), приведшего к преобладанию в популяциях населения европейского континента носителей аллелей генов, экспрессия которых в ответ на инфекцию сопровождалась воспалительными некрозами легочной ткани (предположительно, IL-2). За это говорит и то обстоятельство, что во время первых вспышек «черной смерти» погибали, в основном, молодые люди носители соответствующих аллелей генов. В 1918—1920 гг. аналогичная возрастная структура заболевших наблюдалась во время пандемии «испанки» — гриппа, клинически проявлявшегося сходными с легочной чумой симптомами шока, геморрагиями, кровохарканьем, помрачением сознания и быстрой смертью.

Вспышки религиозного массового психоза. Стремительное распространения болезни, бессилие врачей и массовая смертность заболевших, побудили людей обратиться к Богу. Но чудовищность чумы породила крайности религиозного мировосприятия. На современников наибольшее впечатление произвел необычайный расцвет секты флагеллантов или самобичевателей (рис. 5).

5. Процессия флагеллантов

Впервые подобная секта возникла в 1210 г. в Италии. В «Chro-nicon Urlitius Barsiliensis» монах, святой Иустиниан из Падуи, приводит следующее описание: «Когда Италия была охвачена различного рода преступлениями, прежде всего, появилось до тех пор неизвестное чувство страха у жителей Перузы, охватившее затем римлян, а с течением времени и всех итальянцев. Страх этот ближе всего подходил под понятие суеверия. Люди были преисполнены невероятного ужаса, ожидали чего-то странного от Бога, и положительно все без исключения, молодые и старые, вельможи и простонародье, расхаживали в обнаженном виде по улицам, не испытывая никакого стыда. Знакомые и незнакомые выстраивались в два ряда и представляли собою нечто вроде процессии. У каждого в руке находилась плеть из кожаного ремня, которой «демонстранты» с особым рвением угощали друг друга. При этом отовсюду раздавались душераздирающие стоны и вопли, все молили Бога и Деву Марию простить их, принять раскаяние и не отказать в покаянии...»