Искандер Мамедов - Расцвет и крах Османской империи. Женщины у власти

В-третьих, скудость достоверных сведений о гареме создает определенную сложность в его изучении. Многие современные работы (в основном научно-популярного характера, а также многочисленные романы), касающиеся темы гарема османских султанов, объединяют рассказы и воспоминания женщин, которые жили в гареме в XIX–XX вв., с более ранними сведениями европейских авторов. Рассказы этих женщин, а некоторые из них были представительницами Османской династии, возможно, отражали действительность своего времени. Однако вряд ли эти сведения можно с достоверностью экстраполировать на события, происходившие в гареме в XV–XVIII вв.

Настоящая книга позволит вам по-новому взглянуть на османский гарем и его обитательниц, проследить этапы формирования и развития гарема османских правителей, познакомиться с особенностями образования Османского бейлика и превращения его в Османское государство и Османскую империю.

Искушенный читатель не останется без ответов на многие вопросы и узнает, из представительниц каких стран состоял османский гарем в разные эпохи. Как смогла женщина гарема изменить правила престолонаследия османских султанов. Каково было влияние женщин гарема на политическую и социальную жизнь османского общества.

Особенно интересным является факт возвышения одной из бывших невольниц, которая смогла взойти на самую высшую ступень иерархической лестницы в гареме. В качестве матери султана в ее руках оказалась огромная сила, которая способна была воздействовать на общую политику Османского государства. Итак, дорогой читатель, предлагаю тебе узнать, кто же была эта женщина и заглянуть в неизведанный мир Османской империи.

После победы Сельджуков над Византией в битве при Манцикерте в 1071 г. усилился приток тюркоязычных племен на территорию Анатолии. За десять лет, прошедших после этой битвы, тюркские кочевые племена дошли до побережья Эгейского моря 1. Сельджукские правители старались отправлять теснимые из Средней Азии кочевые или полукочевые тюркские племена в пограничные с Византийской империей области. Там они могли быть полезны для защиты территории Сельджукского государства. Одновременно таким способом предотвращался вероятный урон, который эти кочевые племена могли нанести местному оседлому населению. Обосновавшись на новых приграничных территориях, племена продолжали вести традиционный кочевой или полукочевой образ жизни. Иногда они совершали грабительские набеги на более слабых соседей, приобретая, таким образом, земельные территории, богатство и многочисленных рабов.

Это привело к постепенному изменению состава населения на территории Анатолии. Под давлением вновь пришедших племен местное население либо постепенно уходило в западные части Анатолии, либо вынуждено было подчиняться новым правилам 2и иногда даже принимать религию новых завоевателей 3. В свою очередь, это привело к увеличению тюркского элемента среди населения Анатолии, и через двести лет после битвы при Манцикерте тюркское население стало преобладать над местным. По мере сокращения границ Византийской империи, уменьшалась и численность местного населения, проживавшего на бывших его территориях. В конце XIII – начале XIV в. большая часть Анатолии и соседних земель, за исключением Витании, территории вокруг Трапезунда и островов, расположенных в Эгейском море, находилась под правлением Анатолийского сельджукского государства и различных других мелких тюркских княжеств – бейликов.

Битва при Манцикерте. Французская миниатюра XV в.

После поражения от монголов в битве при Коседаге в 1243 году сельджукские правители признали свою вассальную зависимость от монгольских ханов ( ильханов ). Несмотря на то что формально Сельджуки сохранили свою власть над большей частью Западной и Центральной Анатолии, тем не менее это поражение ускорило распад Сельджукского государства. В пограничных областях (удж ), где сосредоточивалась основная масса кочевых и полукочевых племен, формировались новые политические образования 4. Формально они признавали верховную власть монгольских наместников (ильханов), а также правителей Сельджукского государства. Однако на самом деле, пользуясь отдаленностью ильханов и слабостью сельджукских правителей, они вели самостоятельную политику в уджах. В скором времени они превратились в самостоятельные государственные образования. Во второй половине XIII – первой половине XIV в. на территории Западной и Центральной Анатолии возникло уже около двадцати таких княжеств (бейликов) 5. Некоторые из них просуществовали недолго и в силу внутренних и внешних проблем быстро распались. Бейлики возглавляли наиболее сильные личности – вожди племен, обитавших на этой территории, или бывшие сельджукские командиры. К тому же многие мусульмане, желавшие влиться в ряды «борцов за веру» (гази) и совершать набеги (акын) на территорию «неверных», устремились в тюркские бейлики, усиливая и укрепляя их. На начальном этапе формирования и развития бейликов возможность совершать грабительские набеги на территорию, населенную христианами, способствовала обогащению участников набегов. Поэтому бейлики привлекали все новых и новых лиц, желавших участвовать в этих набегах. После того как граница бейликов дошла до побережья Эгейского моря и пролива Дарданеллы, возможность совершать успешные набеги на соседние территории уменьшилась, а это привело к уменьшению источников богатства для бейликов 6.