Дарья Журкова - Искушение прекрасным. Классическая музыка в современной массовой культуре

Профессиональное академическое образование, которое есть практически у каждого кроссоверного музыканта, с лихвой обеспечивает ему техническую базу, необходимую для исполнения классических хитов.

Первый сезон данного шоу прошел на телеканале ITV1 осенью 2010 г. Общую информацию см.: http://www.itv.com/entertainment/popstartooperastar/.

Шоу было запущено на Первом канале осенью 2011 г. Общую информацию см.: http://www.1tv.ru/sprojects/si=5836.

Шоу выходило в эфире телеканала СТС осенью 2009 г. Общую информацию см.: http://www.ctc-tv.ru/rus/projects/tvproject/8385/. Все три телепроекта подробно будут подробно рассматриваться в параграфе «Классическая музыка в форматах коммерческого ТВ» в четвертой главе данного исследования.

Показательно, что одними самых востребованных в репертуаре кроссоверных исполнителей произведений являются две знаменитые фальсификации ХХ в. — «Адажио» Альбинони, на самом деле написанное Ремо Джазотто в 1953 г., и «Аве Мария» Каччини, которую Владимир Вавилов сочинил в 1970 г.

Эллиас Н. О процессе цивилизации. Социологические и психологические исследования. СПб., 2001. Т. 1. С. 288–289.

Яйленко Е. В. Пастораль. Образы природы и идиллической сельской жизни в венецианской живописи и графики эпохи Возрождения. Автореф… канд. искусствоведения. М., 1999. С. 4.

См., например, такие клипы, как Bond «Fuego» и «Victory», Gustavo Montesano «Moonlight Rumba Beethoven» и «Tango Adagio Albinoni», Vanessa Mae «Toccata and fugue» на музыку И. С. Баха, Игорь Бутман, Юрий Башмет «Вокализ» С. Рахманинова, Dominic Miller «Adagio» на музыку Т. Альбинони.

Баткин Л. М. Зарождение новоевропейского понимания культуры в жанре ренессансной пасторали («Аркадия» Якобо Саннадзоро) // Проблемы итальянской истории. М., 1983. С. 244.

Федоров Ф. П. Художественный мир немецкого романтизма: Структура и семантика. М., 2004. С. 31.

Там же. С. 30.

Берковский Н. Я. Романтизм в Германии. СПб., 2001. С. 26.

Жирмунский В. М. Немецкий романтизм и современная мистика. СПб., 1996. С. 43.

См., например, такие клипы, как Rhydian «О Fortuna» на музыку К. Орфа «Кармина Бурана»; Myleene Klass «Toccatta and Fugue» на музыку И. С. Баха; Maksim Mrvica «The Flight of the Bumble-Bee» на музыку Н. А. Римского-Корсакова, а также любительский клип на его аранжировку «Сарабанды» Ф. Генделя; Джошуа Белл в рекламе парфюмерии «Монблан»; Meyra «Адажио» Т. Альбинони; Анастасия Максимова «Аве Мария» на музыку Дж. Каччини (В. Вавилова), Ассия Ахат «Увертюра» на темы И. С. Баха и А. Вивальди; Ванесса Мей «The Violin Fantasy» на темы А. Вивальди и «Devil’s trill» на музыку Сонаты Тартини; David Garrett «The 5th» на тему Пятой симфонии Л. В. Бетховена.

Берковский Н. Я. Указ. соч. С. 36.

Здесь также прочитывается трансформация романтического мотива двойничества.

Своеобразная трансформация романтической идеи фикс. См., например, такие клипы, как Дэвид Гаррет «The 5th», Виктор Зинчук «Полонез» Огинского, Ванесса Мей «Storm».

См., например, клип М. Мрвица «Хабанера».

См. такие клипы, как Meyra «Адажио», Анастасия Максимова «Аве Мария».

См. клипы: Виктор Зинчук «Полонез» Огинского, Meyra «Адажио», Анастасия Максимова «Аве Мария», Rhydian «О, Fortuna», Myleene Klass «Toccata».

Наиболее насыщены подобной символикой следующие клипы: Ассия Ахат «Увертюра», Rhydian «О, Fortuna».

Мюшембле Р. Очерки по истории дьявола: XII–XX вв. М., 2005. С. 520–521.

См.: Мюшембле Р. Указ. соч.

С одной стороны, романтики отождествляли инфернальные, зловещие и неотвратимые силы с устремлениями и ценностями буржуазного общества. Поздние романтики одушевляли мир вещей и предметов, но вселяемые в вещи духи намеренно оказывались сомнительными, мелкими, неопределенными и причастными к дьяволиаде (Федоров, 113). Тем самым, конфликт между духовными ценностями художника и получившими «душу» материальными ценностями перемещался в метафизическую сферу и становился все острее, глубже и непреодолимее. Вместе с этим существовала и другая тенденция, связанная с поэтизацией образа демона. Демон, заведомо отвергаемый обществом, в глазах романтиков приобретал ореол страдающего героя, обреченного на непонимание и вечное одиночество, что сближало его с фигурой самого художника, также непризнаваемого и отовсюду гонимого.