• во-первых, описание основных теорий философии истории в контексте «человеческого измерения истории»;
• во-вторых, прослеживание ведущих тенденций развития и взаимодействия исторической антропологии, исторической психологии, исторической социологии и других социальных и гуманитарных дисциплин;
• в-третьих, реконструкцию основных направлений «новой исторической науки» с целью выявления общих принципов и возможностей интеграции. Тогда как в современной историографии больше внимания уделяется отличиям и новациям в подходах среди гуманитариев, нежели сходствам и преемственности их теоретических позиций и исследовательских практик.
Характер исследования определяет специфический методологический инструментарий, включающий:
• теорию действия французского философа-постструктуралиста и социолога Пьера Бурдье (1930–2002) [12] Для Бурдье любое действие индивида происходит в социальном пространстве, которое, в свою очередь, одновременно существует как совокупность индивидов и практик, с помощью которых индивиды организуют это пространство. Для обозначения практик, понимаемых как неосознанное поведение, подчиняющееся правилам, воспринятым из внешней среды в процессе активного взаимодействия с нею, социолог ввел понятие «габитус» (от лат . habitus – внешность, наружность). Габитус является одновременно продуктом предыдущих практик, средством управления поведением индивида в обыденных ситуациях и средством, изменяющим и упорядочивающим внешнюю среду. Он существует вне индивида и при этом включен в его сознание. Но действие человека подчинено габитусу не полностью, так как выступает продуктом взаимодействия габитуса, задающего границы поведения, и различных событий.
;
• «интерпретативную» («символическую») антропологию американского антрополога и социолога Клиффорда Гирца (1926–2006) [13] Предметом научного интереса Гирца выступали символические аспекты коллективных действий – обычаев, ритуалов, праздников и социальных движений – в их связи с «этическим» отношением к миру. Он понимал культуру как символическую сеть («паутину значений»), а существование культуры – как процесс ее интерпретации и контекст понимания. Интерпретативный анализ опирается на поток социального дискурса в конкретных контекстах и непосредственно идентифицируется с установлением социальной и культурной компетенции в инокультурной обстановке.
;
• социальную морфологию французского этнографа и социолога Марселя Мосса (1872–1950) [14] Мосс, известный своими трудами о социальном феномене дарения и культурных «техниках тела», стал автором концепции «тройственного человека» в единстве его биологических, психологических и социальных особенностей. Именно такой «тотальный» человек должен стать предметом «синтетического» человекознания.
;
• экзистенциалистское понимание человека в его искусственности и конечности, благодаря чему человек открыт в бытие, которое, в свою очередь, может в нем проявиться, и оказывается возможностью, замыслом и, что для нас важно, историчностью;
• широкий сравнительно-исторический (компаративистский) контекст;
• трансдисциплинарный подход, сочетающий в себе традиционные формы дисциплинарного научного знания с широким спектром знаний обыденного, коммуникативного, личностного и иных видов социального опыта (cм.: [Киященко, Моисеев, 2009]). Так, в современной отечественной социологии, изучающей процессы взаимодействия личности и общества, помимо марксистской традиции, структурно-функционалистского направления и феноменологического подхода, наметились «мультипарадигмальные» подходы (например, универсумная теория [15] В рамках этой теории социум рассматривается в единстве его природно-космических связей и измерений.
В.Г. Немировского, системная социология А.А. Давыдова, изучение социального бессознательного З.В. Сикевич, синергетическое направление и др.) [Немировский, Невирко, 2008. С. 32–33].
Конечно, задача преодоления междисциплинарных барьеров и интеграции научного знания была поставлена еще в рамках неклассической социологии, но окончательно социальная наука освобождается от монопредметности и узкодисциплинарности только в рамках постнеклассической науки, утверждающей онтологический плюрализм и гносеологический релятивизм [Резник, 2000. С. 72–73]. Для постнеклассической социологии характерно не только обращение к культурно-философской традиции и стирание междисциплинарных различий с социогуманитарными науками, но и синтез социогуманитарного и естественно-научного знания, и включение современных направлений системного анализа (синергетики, диатропики (науки о разнообразии), фрактального подхода [16] Понятие «фрактал», введенное французским математиком Бенуа Мандельбротом (1924–2010), обозначает нелинейную структуру, сохраняющую самоподобие при неограниченном изменении масштаба. Согласно этому подходу, индивиды взаимодействуют между собой по типу резонанса, а человек как микрокосмос несет в себе потенциальное множество личностей и представляет собой Вселенную в миниатюре.
и др.). Кроме того, постнеклассическая социология, наряду с рациональными ценностями, обращает внимание на «ценностные переживания» и массовое бессознательное. Выдвигая на первый план не столько социальность человека, сколько его духовность (способность к творчеству и стремление к высшим ценностям), постнеклассика рассматривает социальную реальность как отражение реальности духовной [Немировский, Невирко, 2008. С. 86–87, 90–91, 97].
Читать дальше