Катерина Логинова - Древние греки. Философия на салфетке

Философия – явление не совсем обычное. С насущными нуждами она мало связана – ей, видите ли, нужно объяснить реальность во всех ее проявлениях, постигнуть бытие, найти начало всех вещей, основу основ. Философ ищет понимания мира, в котором он живет, себя, как части мира, и способы познания этого мира.

На Востоке мудрость искали в религии, искусстве, поэзии. Путь восточной философии был религиозным, хотя именно там возникла прикладная наука. Греческая философия для достижения мудрости избрала другой путь – путь разума. Греки первыми начали заниматься теорией. Их единственным желанием было отыскать истину как таковую, истину как последнюю инстанцию – никакой корысти! Другой вопрос, была ли философия греков религиозна… В большинстве источников, с которыми я познакомилась, говорится, что нет. Мне так не кажется. Сама я не религиозна, но ухитрилась усмотреть глубокий религиозный подтекст в творениях «первых материалистов».

Но кто такая я? Я не историк религии, не профессор античности, я обычный научный журналист, заинтересовавшийся этой темой. А то, что я не удержалась от собственных выводов… Тут виновата природная несдержанность… Мне только остается надеяться, что вдумчивый читатель меня простит.

Но слишком много обо мне. Вернемся к нашим баранам.

Какова разница между наукой и философией?

На Востоке наука строилась на наблюдении. Из наблюдений делались выводы, на основании которых создавались гипотезы. Английский философ Фрэнис Бэкон эту позицию разделял. Британский философ Карл Поппер с Бэконом и восточными мудрецами не соглашался. У досократиков, говорил он, все наоборот – многие их смелые идеи никак не связаны с наблюдением. Как мог Фалес увидеть, что Земля плавает в воде? Где мог Анаксимандр подглядеть, что Земля парит в воздухе? Это можно только предполагать. Сначала мы задаем вопросы, находим проблемы, строим теории и потом уже ищем их подтверждений в наблюдении и эксперименте. Познание развивается благодаря предположениям и опровержениям (Карл Поппер, «Предположения и опровержения. Назад к досократикам»).

В каком мире возникла натурфилософия? В мире мифа, в мире объективной материи, в мире… великого пессимизма. Человек был игрушкой судьбы, а за гробом его ждало мрачное прозябание в полнейшем беспамятстве. В таком мире ему ничего не оставалось, как жить настоящим, наслаждаться земными радостями или искать бессмертия в великих деяниях, вкладываясь в свою общину, в свой полис, сливаясь с чем-то большим, нежели он сам. У философов это большее было. Их интересовали «вечные» вопросы. Но зачем им понадобилось разбираться, как возник космос и что привело его в движение?

Космос не был для древнего грека бесконечно расширяющейся астрономической вселенной, состоящей из миллиардов галактических сверхскоплений, темной материи, реликтового излучения, межзвездного газа и проч. Космос был родным, своим, домашним. Кстати, слово «косметика» произошло от слова «космос». Этот термин обозначал «наряд, украшение». Поэтому греков интересовало устройство их большого дома. Конечно, непосредственно наблюдать происхождение или устройство этого дома не представлялось возможным, потому оставались только предположения.

В каком-то смысле философия ближе к фантазиям. От простых беспочвенных фантазий она отличается тем, что использует особые методы их построения – они отличаются внутренней непротиворечивостью.

Зачем же люди испокон веков занимались сотворением своих фантастических миров? Зачем, если у них не было возможности доказывать и наблюдать, экспериментировать и опираться на объективный опыт? Если это были только системы веры?

Мир дан нам незавершенным. Когда человек чувствует присутствие загадки, он чувствует и потребность расставить все точки над «и». Философы с помощью фантазии как раз и пытались достроить мир, дорисовать его картину, загадку разгадать.

Наш мозг делает все, чтоб оградить нас от свободы и случайности, потому что свобода слишком энергозатратна, свобода – бремя. С другой стороны, мозг требует ответов на «проклятые вопросы». Чтобы особо не напрягаться, мы выбираем готовые ответы.

У греков не было готовых ответов, они создали новое, потому что им пришлось иметь дело с собственной свободой, они не знали, как все «на самом деле». Пока не знаешь, не определен. Пока у тебя нет религии, смысла, ясности, тебе остается только сам процесс поиска. Но когда находишь ответ, когда облагораживаешь бездну, в чем-то теряешь свободу. У Рима уже была идея, они понимали, зачем завоевывать мир, но уже не могли создать оригинальной философии.