Юлия Русина - Самиздат в СССР. Тексты и судьбы

Социум, в котором рождался самиздат, его нравственные ориентиры, образ жизни, атмосферу эпохи помогают понять книги мемуарного, художественного и научно-исследовательского жанров: Раисы Орловой и Льва Копелева, Петра Вайля и Александра Гениса, Бориса Фирсова, Ирины Уваровой и др. [7] Орлова Р., Копелев Л. Мы жили в Москве. М., 1990; Вайль П., Генис А. 60-е. Мир советского человека. М., 1998; Фирсов Б. М. Разномыслие в СССР, 1940–1960-е гг. История, теория и практика. СПб., 2008; Уварова И. Даниэль и все, все, все. М., 2014.

Особенности бытования самиздата и практика заполнения его текстами альтернативной информационной среды связаны со спецификой действия в советском обществе инструментов цензуры, которые раскрываются в работах А. В. Блюма и Т. М. Горяевой [8] Блюм А. В. Запрещенные книги русских писателей и литературоведов. 1917–1991: Индекс советской цензуры с комментариями. СПб., 2003; Он же. Как это делалось в Ленинграде. Цензура в годы оттепели, застоя и перестройки. 1953–1991. СПб., 2005; Горяева Т. М. Политическая цензура в СССР 1917–1991. М., 2002. .

В предлагаемом читателю издании проанализировано смысловое наполнение понятия «самиздат» и его трактовка разными специалистами, изучающими этот социальный и культурный феномен. Кроме того, уделено внимание такой сложной проблеме, как классификация исторических источников в целом и текстов самиздата в частности. Книга состоит из четырех глав. Логика повествования подчинена движению от классических самиздатских текстов, оставивших заметный след в культуре инакомыслия, к самодеятельной художественной и политической литературе, отразившей разномыслие и оппозиционные настроения, копившиеся в советском обществе и заявившие о себе в годы послевоенного духовного подъема и «оттепели». Издание снабжено кратким библиографическим списком по теме и приложениями с копиями оригинальных самиздатских текстов и рисунков.

Слово «самиздат» чаще всего ассоциируется с литературными произведениями «трудной судьбы», чей путь к читателю был усеян цензурными шипами. В иронично-сатирическом рассказе Андрея Синявского «Графоманы», написанном в 1960 г., писатель-неудачник, чьи рукописи не принимало ни одно издательство, изобрел «домашний» способ публикации своих книг: «На обороте последней страницы мелким шрифтом было набрано: Редактор С. Галкин. Художник-оформитель С. Галкин. Технический редактор С. Галкин. Наборщик С. Галкин. Тираж 1 экземпляр» [9] Синявский А. Графоманы // Цена метафоры или преступление и наказание Синявского и Даниэля. М., 1989. С. 202. .

Действительно, существование самиздата напрямую связано с цензурой, но являлся он не только в форме художественного произведения, а мог быть и публицистическим, и религиозным, и научным историческим или философским текстом, и аудиозаписью и др.

Для чего необходимо разбираться в содержании и сути какого-либо понятия? В ходе дискуссий вокруг научного термина чаще всего звучат два заключения: во-первых, выработка единой дефиниции необходима для того, чтобы понимать, какой смысл вкладывается в ту или иную научную категорию, а во-вторых, любое определение носит условный характер.

Сегодня термин «самиздат» наполняется самыми разными смыслами:

– феномен диссидентской культуры;

– альтернативное информационное пространство;

– ответ на дефицит информации;

– способ бытования неподцензурных текстов;

– советская культурная практика;

– форма инакомыслия;

– метод борьбы с режимом и т. д.

Нет единого взгляда и на время появления самиздата. Кто-то связывает его существование с цензурой, а значит, с любыми рукописными текстами, распространявшимися нелегально, и уводит рождение этого феномена вглубь веков. Другие считают самиздат органической частью общественной жизни ХХ столетия. Таким образом, суть данного феномена и его корни трактуются по-разному, причем следует подчеркнуть, что толкователями термина являются не только профессиональные историки, социологи, филологи или представители других наук, но и в значительной мере сами участники диссидентского движения последних десятилетий советской власти, те, кто был причастен к созданию и распространению самиздата.