Ада Сванидзе - Викинги – люди саги. Жизнь и нравы

Характерно, что даже торгующие викинги вызывали у местных жителей неприязнь и страх. Так, когда корабль норвежских викингов во главе с Хельги по прозвищу Надувала приплыл в Исландию, чтобы там торговать в течение сезона, никто из бондов не желал вести с ними дела, так как считали, что они разбойники и их «добро нажито лихом». Когда прошло лето и впереди была зима, никто не захотел предоставлять им жилье. Под напором угроз со стороны озлобленных мореходов (а их было 12 человек, не считая слуг) бонд Торир согласился на то, чтобы они спали в отдельном помещении в его усадьбе, но предварительно потребовал, чтобы они «по законам нашей страны» принесли клятву в том, что не станут «ущемлять ничьи права, равно как тягаться по закону» с ним, его домочадцами и соседями. И будут «кормиться сами» («Сага о Хромунде Хромом», гл. II). На беду хозяина, кормчий этого корабля стал весьма откровенно ухаживать за его дочерью («много разговаривать, целоваться и тискаться»). Так что хозяину, вопреки своей воле, пришлось сыграть свадьбу. Но затем эти пришлые норвежцы, «если их не задевали, вели себя не столь скверно» [381] ИC II:1. С. 112–113. . Случай такого рода с проезжими викингами, в том числе торгующими, не единственный в сагах. Из-за товаров, цен и по другим поводам происходили также ссоры между торговцами и местными бондами, особенно в случаях, если торговец останавливался на целый сезон [382] В «Саге об исландцах» описана ссора из-за муки между знаменитым Снорри и торговцем Торкелем Моржом, который приплыл с Оркнейских островов и остановился у Снорри на зиму. Дело дошло до того, что, уплывая по весне из Исландии, Торкель Морж убил «бедноватого соседа» Снорри, который, как казалось торговцу, как-то навредил ему. См.: Сага об исландцах. Гл. 15. 1201 г. .

Что касается купцов-гостей, то сезон мореходства все они обычно проводили в плавании, занимаясь в холодные месяцы сбытом товара и закупкой новых его партий. Скандинавский купец того времени, как уже было сказано, являлся одновременно и мореплавателем, и торговцем, и воином, зачастую и грабителем, к тому же хозяином не только корабля, но и зажиточного гарда. Благодаря своим занятиям, состоянию, знанию языков и широте кругозора, приобретенного во время путешествий и торговли, купец был уважаемым, видным членом общества. Правители частенько доверяли купцам дипломатические и разведывательные дела. Не случайно именно так представляет «Сага о Храфнкеле Годи Фрейра» предприимчивого Эйвинда сына Бьярни. Став купцом, Эйвинд уехал из дома отца, провел зиму (возможно, речь идет о годе) в Норвегии, затем отправился в Миклагард (Константинополь), где снискал расположение «греческого короля». О нем сага говорит, что он был женат, богат, заносчив, хорошо знал законы [383] ИСИЭ. С. 139. .

История о том, как сын состоятельного бонда стал купцом, рассказывается в «Саге о Греттире» (гл. XIII). Некий Асмунд с детства не любил участвовать в работах на хуторе, всячески отлынивал от них. Когда же он вырос, то попросил отца снарядить его в дорогу. Отец дал ему лишь немного товара, но Асмунду «в чужих странах повезло», он стал купцом «превеликим и пребогатым», был счастлив в друзьях и «сам человек надежный». В Норвегии он дружил с самыми знатными людьми.

Действительно, судя по сагам, богатые купцы почитались у скандинавов не меньше, чем вожди-хёвдинги. Удачливый купец Торстейн Красивый, как и его близкий друг и тезка старый хёвдинг Торстейн Белый (герой одноименной саги), были идеалами «доброго мужа»; о них говорится также, что они могли по достоинству оценить противника и положить конец распре [384] ИС II:1. С. 378. .

Торвард Вороний Клюв торговал повсюду. Приезжая в город, например в норвежский крупный центр Нидарос, он снимал на берегу склад для своих товаров, т. е. устраивался надолго [385] КИ. С. 508 и сл. . Именно такого человека нередко называли «купец и мореход» [386] Там же. С. 386. . Так, «Вестейн был купцом и мореходом», имел хутор «Под конем» («Сага о Гисли сыне Кислого», гл. IV). О Торарине Дерзком говорится, что он «известный купец», а между тем он выступает в саге и как рачительный хозяин своего гарда. О таком богатом купце и, одновременно, рачительном домохозяине можно прочитать и в других сагах [387] См., например: ИС II:2. С. 328. .

О норвежском купце середины XI в. Бранде сыне Вермунда говорится, что он славился щедростью и независимостью и, постоянно общаясь с тогдашним конунгом Норвегии, известным Харальдом Суровым (1047–1066), неизменно сохранял чувство собственного достоинства. Ему даже посвящена особая «Прядь о Бранде». В одной из вис (№ 93) он прославляется как символ старой Исландии [388] КИ. С. 513–515, 910, прим на с. 910. . В другом случае упоминается норвежский купец Торир Кочка, сын Арнтора и зять Гицура; судя по родне, Торир принадлежал к состоятельному и известному роду.