Ольга Иванова-Казас - Беспозвоночные в мифологии, фольклоре и искусстве

Раковина каури - вульва, источник жизни, амулет от бесплодия и дурного глаза, " как траурная эмблема или элемент женских украшений, она может означать и смерть, и жизнь". В последнее время раковины (не только каури) стали символом самоанализа и ухода от действительности" (там же, с. 303).

Раковины каури часто использовались аборигенами тропических стран как инкрустации на культовых изображениях. Эти раковины у некоторых идолов вправлены в лицо таким образом, что их устья изображают щелевидный разрез глаз (см. "Жизнь животных", т.2, 1988, таб. 7).

Интересно также, (хотя это не имеет отношения ни к мифологии, ни к поэзии), что в древности в некоторых странах раковины каури использовались как деньги, причем они имеют большое преимущество перед другими видами валюты - их нельзя подделать.

*** Из сонника Миллера следует, что, если Вы видите во сне ползущую улитку, то наяву Вас окружает нездоровая атмосфера, если же Вы на нее наступили то Вы будете вынуждены общаться с неприятными людьми. А по Менегетти (2003), улитка "Символизирует низведение личности до уровня, при котором уже невозможно восстановить ее историческую структуру; означает невосполнимую потерю реальности" (что подразумевается под исторической структурой личности, к сожалению, на расшифровано). Увиденная во сне пустая раковина устрицы означает, по Киприянову (Инт), неудовлетворенное желание, а по Мене- гетти, "Символизирует женственность, или вагину, не способную к полноте эротических переживаний".

Больше внимания в мифологии уделено Головоногим моллюскам (класс Cephalopoda):

*** Каракатица: Фетиду (одну из нереид) боги решили выдать замуж за мирмидонского царя Пелея, но она не хотела быть женой простого смертного, и всячески сопротивлялась. Тогда Пелей подстерег ее в каком-то гроте и попытался силой овладеть ею. Вырываясь от него, Фетида превращалась то в змею, то в львицу, то в огонь и воду. Но Пелей не выпустил ее из своих объятий даже тогда, когда она превратилась в скользкую каракатицу и облила его своими чернилами (рис. 10). "Обожженный, мокрый, истерзанный, покусанный и измазанный клейкой жидкостью Пелей так и не дал ей уйти. Фетида сдалась, и ничто уже не могло разъединить их страстных объятий" (Грейвс, 1992, с. 208). На свадьбе Пелея и Фетиды ритуальный танец исполнили 50 каракатиц, которые вышли из моря и приняли женский образ (там же, с. 210). Кроме того, эта. свадьба ознаменовалась важным событием: неприглашенная на праздник богиня раздора Эрида подбросила золотое яблоко с надписью "Прекраснейшей!". Спор из-за этого яблока между Герой, Афиной и Афродитой, завершившийся Троянской войной, длился так долго, что на нее даже поспел Ахилл - сын Пелея и Фетиды, который даже не был их первенцем, а уже седьмым по счету.

Рис. 10. Пелей и Фетида в образе каракатицы.

*** В "Славянском бестиарии" каракатица описана под названием "сипия " (искаженное латинское Sepia) и о ней говорится как о лукавом животном, которое относится не к рыбам, а к четвероногим зверям и имеет два зуба, а чтобы избежать опасности, она изливает чернила и тем "помрачает" место, в котором находится.

*** В шаманизме моллюск вообще, выступая в роли тотема, защищает своего хозяина, а осьминог-тотем характеризуется физической силой.

*** Самым известным осьминогом был Кракен. Прилагаемый рисунок 11 не оставляет сомнений в том, что перед нами действительно гигантский осьминог. В "Энциклопедии монстров" о нем сообщается, что он был описан Эриком Понтоппиданом, епископом Бергенским как самое большое и удивительное животное на свете. Тело этого чудовища имеет в окружности одну милю (т.е. 1,8 км), а живет оно в Северной Атлантике. Далее сообщается, что он способен схватить своими щупальцами целый корабль и утащить его в морскую пучину.

*** Английский поэт-романтик XIX в. А. Теннисон написал стихотворение, которое так и называется "Кракен":

Под громоподобными волнами Бездонного моря, на дне морском Спит Кракен, не потревоженный снами,

Древним, как море, сном.

Тысячелетнего века и веса

Огромного водоросли глубин

Переплелись с лучами белесыми,

Солнечными нал ним.

На нем многослойную тень рассеял

Коралловых древ неземной раскид.

Спит Кракен, день ото дня жирея,

На жирных червях морских,

Покуда последний огонь небесный

Не опалит Глубин, не всколыхнет вод,

- Тогда восстанет он с ревом из бездны