Вячеслав Фаритов - Ницшеанские размышления. Очерки по философии маргинальности

В отличие от Бердяева Булгаков опирается преимущественно на христианскую традицию: «Это сочетание духовного и плотского единения вытекает из духовно-телесной природы человека, как воплощенного духа. Здесь сохранена связь с животным миром, который в то же время превосходится наличием духовного начала в человеке и его гармонирующей, одухотворяющей силой. Однако это задание гармонизации пола и духа, столь существенное для человека, оказалось и наиболее трудным, а соотношение их неустойчивым, что и следует из факта совершившегося грехопадения. Последнее оказало влияние на всю жизнь человека, а в нем и всего мира, но с наибольшей интимностью оно коснулось именно взаимоотношений мужского и женского начала в человеке. Эту перемену можно выразить так: в человеке пробудился пол, как не подчиненная духу, самочинная стихия, как влечение и страсть, не только не подчиненная духу, но его себе подчиняющая: «и к мужу твоему влечение твое» (3, 16), и таково же стало и влечение мужа к жене. Жизнь пола в человеке утратила изначальную гармонию и приняла трагический характер. Пол в человеке есть воплощенная антиномия: он делает человека животным, но в то же время человек не может до конца стать животным, иначе как в последних глубинах падения, как бы расчеловечения, о чем говорится в Библии по поводу предпотопного растления: «суть плоть». В животной стороне пола человек трагически стоит и выше животного, и ниже него, ибо животный мир, не имея духа, остается невинен в половой жизни, между тем как в человеке половая жизнь переживается как утрата «невинности»». [44] Булгаков С. Утешитель. О Богочеловечестве. Часть II ⁄ протоиерей С. Булгаков. – Paris: YMCA Press, 1936. – С. 369. Метафизическая природа разврата заключается, таким образом, в его расчеловечивающем аспекте. Расчеловечение – полюс, противоположный обожению. Это две крайние и предельные потенции человеческого бытия. Человек находится между этими крайними возможностями, его существование носит антиномический характер. Булгаков отмечает: «Половая распущенность и утонченные формы блуда в христианских странах распространены, вероятно, даже более, чем в нехристианских.

Нередко наблюдается, напр., что нравы дикарей-язычников или мусульман, живущих рядом с христианами, чище и строже, чем последних. Несовершеннолетние чужды пороков, свойственных взрослым, но зато они не могут достигнуть и их добродетелей». [45] Булгаков С. Н. Свет Невечерний ⁄ С. Н. Булгаков. – СПб.: Издательство Олега Абышко; Пальмира, 2017. – С. 469. До тех пор, пока обожение остается предельным горизонтом бытия человека, всегда будет иметь место другой крайний горизонт: расчеловечение, проявляющееся, в том числе, в различных формах половой распущенности.

Ницше описывает подобную ситуацию антиномизации в притче о дереве на горе: «С человеком происходит то же, что с деревом. Чем больше стремится он в высоту, к свету, тем глубже устремляются корни его в землю, вниз, во мрак и глубину, – к злу». [46] Ницше Ф. Полное собрание сочинений: В 13 томах. T. 4: Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого ⁄ Ф. Ницше. – М.: Культурная революция, 2007. – С. 43. («Je mehr er hinauf in die Hohe und Helle will, umso starker streben seine Wurzeln erdwarts, abwarts, ins Dunkle, Tiefe, – ins Bose»). [47] Nietzsche F. Gesammelte Werke ⁄ F. Nietzsche. – Koln: Anaconda Verlag GmbH, 2012. – S. 390. Антиномичность человеческого существования разрешается упразднением противоположностей: «Теперь ждет оно и ждет, – чего же ждет оно? Оно живет слишком близко к облакам; оно ждет, вероятно, первой молнии?». [48] Ницше Ф. Полное собрание сочинений: В 13 томах. Т. 4: Так говорил Заратустра. Книга для всех и ни для кого ⁄ Ф. Ницше. – М.: Культурная революция, 2007. – С. 44. («Nun wartet er und wartet, – worauf wartet er doch? Er wohnt dem Sitze der Wolken zu nahe: er wartet wohl auf den ersten Blitz?»). [49] Nietzsche F. Gesammelte Werke ⁄ F. Nietzsche. – Koln: Anaconda Verlag GmbH, 2012.-S. 391. Человек для Ницше есть переход и гибель (ein Ubergang und ein Untergang), Ubermensch как горизонт этого перехода и есть эта молния («der ist dieser Blitz»). Ницше ориентирован на преодоление существующего порядка бытия и ценностей, на творческое преобразование и преображение человека. В этом плане у Ницше гораздо больше общего со святоотеческим наследием, чем с психоанализом. Так, у Иоанна Златоуста мы читаем слова, проливающие свет на сокровенные глубины ницшевской философии: «все видимое нами не пребудет всегда одинаковым, а примет другой вид. И небо, и земля, и море, все изменится». [50] Златоуст Иоанн, святитель. Толкование на Евангелие от Матфея. В двух книгах. Книга первая ⁄ Святитель Иоанн Златоуст, архиепископ Константинопольский. – М.: Сибирская Благозвонница, 2016. – С. 526. «Если так будет, говорит Он, то дольнее ничем не будет различествовать от горнего, хотя по свойству они и различны; тогда земля покажет нам других ангелов». [51] Там же. С. 338. И у Ницше критика метафизики направлена на будущее преобразование, в котором разрыв трансцендентного и имманентного будет снят: имманентное будет возвышено до трансцендентного. Из этой установки вытекает ницшевская критика аскетизма. В своих выродившихся, извращенных формах аскетизм есть бегство от задачи будущего. Но и вульгаризация libido, его обособление от высших сфер бытия приводит в конечном итоге лишь к перспективе расчеловечения.