Алексей Глухов - ... Звучат лишь письмена

Город был и крупным культурным центром. Археологи обнаружили несколько библиотек, «Дом табличек» (историю многих его перестроек удалось проследить на протяжений столетий), небольшие собрания «книг» священных текстов, среди них ― гимны в честь разных богов; в доме кузнеца по имени Шунингиззид найдена шумеро-семитская грамматика, а в доме крупного торговца медными изделиями ― архив. Документы позволили определить, что этот торговец, кроме того, спекулировал домами и садами, давал деньги в рост и даже торговал... поношенной одеждой. Около двух тысяч табличек оказалось в доме № 1 по «Широкой улице» (название, разумеется, условное). Необычна и его планировка ― одна часть дома была приспособлена для школьных занятий. На дворе и в комнате для гостей были классы. Несколько сотен таблиц представляют собой «школьные упражнения» ― религиозные тексты, таблицы умножения, исторические тексты. Известно имя учителя этой школы для мальчиков ― Игмилсин.

Важная находка экспедиции Л. Вулли ― табличка закладки маленького храма. Благодаря этому открытию первая династия Ура, считавшаяся мифической вошла в историю...

Почти четыре тысячелетия пролежали в земле города Лагаша более чем 20 тысяч табличек. Они были систематизированы и разделены на части по содержанию; это уже была настоящая библиотека.

Внушительной оказалась и «добыча» в древнем Шуруппаке. Там, близ современной деревни Фара, вокруг которой простираются обширные болота, найдены древние тексты шумерской клинописи. Настоящий клад, который по праву считают библиотекой. Этот клад позволил издать «Список архаических клинописных знаков».

О том, как хранились подобные документы, можно судить по находкам в Уруке. Здесь таблички складывали в ивовые корзины. Каждую корзину завязывали, к ней прикрепляли формуляр, этикетки с надписями. Вот некоторые из них: «Документы, касающиеся сада», «Посылка рабочих», «Тростниковая корзина с документами, касающимися мастерской ткачей». Приведем два текста. Один гласит: «Получены от Дадаги бронзовые сосуды, взвесил их Ур-Шара». Другой: «Сорок пять рабынь послано на один день таскать тростники для починки корабля и для поставки балок для дворца». А вот табличка из Лагаша: из стада выдана овца на кухню царя, а шкура передана кожевнику. В другой табличку указано, сколько свежей рыбы доставлено к столу царя. Жена царя, отмечено в третьей, получила козленка и передала его мяснику Энсагу.

Это документы царско-храмовых хозяйств. Но халдейские мудрецы оставили труды по математике, истории, сельскохозяйственные пособия (были найдены календарь земледельца и классификация растений), по астрономии, медицине. На одной табличке, например, изложено доказательство подобия треугольников, на другой ― теоремы, известной в науке как теорема Эвклида. Уже во втором тысячелетия до нашей эры шумерские ученые-математики ― «мудрые писцы цифр» ― доказали и теорему Пифагора. И знаменитый кодекс Хаммурапи, оказавший впоследствии влияние на римский кодекс Юстиниана, берет свои истоки в Шумере.

Самыми древними законодательными документами считаются законы правителя Ур-Намму, жившего почти четыре тысячи лет назад. Мы можем судить и о том, как применялись законы на практике, ― сквозь толщу веков до нас дошли запечатленные на глиняных табличках отдельные судебные дела. Тридцать восемь веков назад трое, сговорившись, убили человека по имени Лу-Инанн, а затем сообщили об этом его жене, которая почему-то не донесла властям о преступлении. Об этом стало известно царю города Ниппура, который повелел наказать виновных. Обвинитель потребовал смерти и трех убийц, и жены, скрывшей преступление. Однако суд оправдал жену. На табличке приведен довод суда: «Разве она убила своего мужа? Достаточно покарать тех, кто действительно убил». С. Крамер, расшифровавший этот документ, поинтересовался, как поступил бы в аналогичном случае современный суд согласно нынешним законам. Ответил ему декан факультета права Пенсильванского университета О. Робертс: женщина не может быть признана виновной в соучастии. Соучастником после совершения преступления считается лишь тот, кто не только узнал о преступлении, но принимал и укрывал преступника или помогал ему каким-либо способом.