Владимир Немирович-Данченко - Избранные письма. Том 2

[1175] Архив Н‑Д, № 1232.

Дата определена по связи с предыдущими письмами и со слов адресата.

[1176] В. К. Новиков играл во «Врагах» роль денщика Коня.

[1177] Публикуется впервые. Архив Н‑Д, № 559. Подписи нет.

Дата получения — 9 ноября 1940 г. (помета О. С. Бокшанской).

[1178] В. Г. Сахновский.

[1179] Имеется в виду статья В. Г. Сахновского «О чувстве ответственности» («Театральная неделя», 1940, 4 ноября). В записке Немировича-Данченко «Театральная неделя» ошибочно названа «Театральной декадой».

[1180] Архив Н‑Д, № 10326.

На письме помета Е. Е. Лигской: «Из Барвихи 6 февраля 41 г.»

[1181] В декабре 1940 г. Немирович-Данченко вел репетиции по возобновлению старого спектакля «Перикола».

[1182] З. М. Эфрос в «Периколе» играл Пикильо.

[1183] С. М. Големба играла Периколу.

[1184] В. А. Канделаки играл герцога д’Акапулько.

[1185] {675}В. В. Федосов играл Дона Педро.

[1186] С. Л. Ценин играл графа Панательяса.

[1187] Полностью публикуется впервые. Архив Н‑Д, № 10342/1.

Дата определяется по помете Е. Е. Лигской: «Получено из Барвихи 6 февраля 1941 г.».

[1188] Письмо связано с началом работы над оперой Ж. Оффенбаха «Сказки Гофмана», адресовано режиссеру и художнику спектакля, который тогда остался не осуществленным.

[1189] Музей Гос. музыкального театра имени К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко.

[1190] Публикуется впервые. Архив Н‑Д, № 1456.

[1191] 9 февраля 1941 г. В. Г. Сахновский направил Вл. И. Немировичу-Данченко в Барвиху письмо, в начале которого говорилось: «Я имею все основания утверждать, что обстановка в театре сейчас сложная, чрезвычайно болезненная и опасная для будущего. На любом собрании или в иных заявлениях труппы, не сомневаюсь, будут поставлены следующие вопросы». Сахновский обращает особое внимание на вопрос о репертуаре, который при наличии в плане МХАТ «Гамлета», «Пушкина» М. А. Булгакова, «Дяди Вани» и «Идеального мужа», все-таки оставляет незагруженной большую часть труппы. Затем он пишет о назревших вопросах в связи с недостаточным выполнением производственных планов, о необходимости «более широкого и смелого дублерства», о самостоятельных работах режиссеров, о художественных экспериментах, а главное, о том, чтобы «быть смелее в выборе репертуара и распределении ролей. Даже рисковать, но чтобы творческие искания актеров и режиссеров могли развиваться». В архиве Н‑Д под № 8310 хранится машинописная копия этого письма, на которую О. С. Бокшанской перенесены пометы Немировича-Данченко красным карандашом. Основные положения письма пронумерованы самим Немировичем-Данченко (1 – 16).

[1192] Еще 13 ноября 1940 г. Немирович-Данченко писал председателю Комитета по делам искусств М. Б. Храпченко о необходимости создания школы при МХАТ. В 1942 г. эта задача была выдвинута им на первый план как одна из самых важных и неотложных (Школа-студия при МХАТ). Негативный ответ В. Г. Сахновскому по данному поводу объясняется тем, что Немирович-Данченко опасался компрометации своей идеи скороспелым и недостаточно продуманным подходом к ней в театра.

[1193] {676}Сахновский писал Немировичу-Данченко: «Я совершенно спокойно могу выступить с тем или иным сообщением, если получу от Вас твердые решения указанных выше очередных вопросов. Если основное мною будет понято, если я окажусь не рупором, не механическим передатчиком Ваших распоряжений, а одинаково с Вами мыслящим, готовым отстаивать выдвинутые решения и проводить их в жизнь, тогда никаких волнений не возникнет. В противном случае моя, как Вы знаете, болезнь сердца выбьет меня из колеи».

[1194] Публикуется впервые. Архив Н‑Д, № 1457. Подписи нет.

Датируется по содержанию и по связи с предыдущим письмом.

Данный ответ В. Г. Сахновскому на его письмо от 9 февраля 1941 г. последовал, очевидно, тут же, после отправки первого ответа, от 11 февраля.

[1195] Публикуется впервые. Автограф хранится у адресата.

Ответ на письмо П. А. Маркова от 26 февраля 1941 г. (архив Н‑Д, № 4880/1).

[1196] 25 февраля 1941 г. Немирович-Данченко просмотрел сделанное П. А. Марковым по «Сказкам Гофмана» и провел беседу с исполнителями. В тот же день П. А. Марков прислал Немировичу-Данченко письмо, в котором были такие строки: «Та резко отрицательная оценка работы по “Сказкам Гофмана”, которую Вы сообщили вчера исполнителям, откровенно говоря, поставила меня в тупик. Дело не в обиженном самолюбии, не в той отрицательной характеристике моей режиссерской работы, которая, естественно, получила соответствующий отклик в труппе и значительно снизила тот режиссерский авторитет, который я с таким трудом завоевал…» (На полях рукой Немировича-Данченко поставлены вопросительные знаки.)