Арон Гуревич - Походы викингов

В Дании христианское влияние в тот период было сильнее и языческая реакция, видимо, не носила столь всеобщего характера, как в Норвегии. Тем не менее язычество сохраняло корни в Скандинавии до конца эпохи викингов. Адам Бременский в 70-е годы XI в. описывал языческие празднества, совершавшиеся каждый девятый год в главном святилище Швеции, Старой Уппсале, и сопровождавшиеся приношением в жертву людей и животных: по девяти голов от каждого рода живых существ мужского пола вешали на деревьях в священной роще. О подобных жертвоприношениях в Зеландии, в местности Лейре, рассказывает и немецкий хронист Титмар Мерзебургский (начало XI в.); здесь тоже через каждые девять лет, по его словам, убивали по 99 человек и столько же коней, собак и петухов для того, чтобы «примирить богов с теми бесчинствами, которые совершали». На остатках ковров, которые сохранились в погребении в Усеберге, видны стилизованные изображения людей, повешенных на деревьях. Имеются сообщения о принесении викингами пленных в жертву своим богам. Так, датский предводитель Рагнар Лодброг, атаковавший северное побережье Франции, приказал принести в жертву богам 111 захваченных воинов Карла Лысого. Когда же вскоре после этого датчанам стала грозить чума, их предводитель Хорик отпустил часть пленных, вернув им захваченную добычу, с тем чтобы задобрить бога франков.

Наиболее общее впечатление, создающееся при знакомстве с погребальными обрядами скандинавов того времени, — это необычайное многообразие их форм. Погребения в курганах и под небольшими насыпями встречаются бок о бок с погребениями без насыпей. Погребения в простых могилах перемежаются с погребениями в камерах, выложенных камнем. Наряду с погребениями в кораблях и лодках известны погребения, в которые клали часть ладьи, разрубленной на части; нередки погребения под камнями, выстроенными в форме контура корабля. В одних случаях покойника снабжали всей утварью, считавшейся необходимой для продолжения в загробном мире земной жизни, мужчин хоронили с оружием, орудиями труда, лошадьми, собаками и т. п., женщин — с их рукоделием и домашним скарбом; в других случаях погребали без каких-либо вещей; практиковались как погребение трупов, так и сожжение. Нередко встречаются погребения по христианским обрядам — в могилах находят нательные кресты, и вместе с тем есть погребения, в которых наряду с крестом можно найти языческие символы (например, амулет, изображающий молот Тора). Частично различия в погребальных обрядах объясняются социальной принадлежностью погребенных: ясно, что захоронения в больших курганах, в ладьях или захоронения с богатой утварью могли практиковаться лишь в среде знати. Вместе с тем погребения вовсе без вещей могли быть могилами не бедных людей, а принявших крещение. Захоронения, в которых встречаются вместе предметы языческого и христианского культов, интересны в качестве свидетельства перехода от старой религии к новой, не совершавшегося внезапно и подчас дававшего своеобразный синкретизм верований. Многообразие погребальных обрядов обнаруживает отсутствие единства верований на территории всей Скандинавии: в разных странах и областях существовали свои религиозные представления, в том числе и представления о судьбе человека по окончании земного бытия. Из топонимики известно, что культ некоторых божеств не был распространен повсеместно. Многообразие форм захоронений, серьезные различия в погребальных обрядах не могут быть полностью упорядочены наукой при помощи установления их хронологии, географического размещения или атрибуции племенной принадлежности погребенных. В одно и то же время в одной местности население подчас практиковало разные формы захоронения своих покойников. Напрашивается предположение: общепринятых и единых представлений о потустороннем мире, о том, что происходит с человеком после смерти, и какой род существования будет он вести в царстве мертвых, — у скандинавов в эпоху викингов не существовало. Но поскольку идея загробной жизни — это одна из центральных идей религии, то возникает и другое предположение: языческие верования в ту эпоху, несмотря на временное их большое оживление, вообще находились в состоянии разброда. Религия предков, видимо, больше на давала непреложного ответа по крайней мере на некоторые самые существенные вопросы, возникавшие перед человеком.

Относительно стройная система мифологии и религиозных верований, которую выводят многие историки древненорманнской культуры на основе изучения песен «Старшей Эдды» и исландских саг, вряд ли может быть отнесена к эпохе викингов. Скорее, это продукт позднейшего переосмысления разрозненных и противоречивых представлений, причем переосмысления, совершавшегося уже в период господства христианства, наложившего свой отпечаток на скандинавский эпос. Язычество в этот период сохранялось преимущественно в эпосе, перестав быть живой религией, Судить по сагам и эддическим песням, сохранившимся в записи XIII в., о скандинавском язычестве было бы неосторожно. Эпоха викингов, начало которой ознаменовалось большим духовным подъемом, напряженностью языческой религиозной жизни, вместе с тем характеризовалась разрушением традиционных верований и представлений, кризисом привычного мировоззрения скандинавов.