Константин Душенко - История знаменитых цитат

«…Велик есть бог русский и дивна чюдеса творит».

(Это сказание возникло в XI–XII вв., а известно по списку XV–XVI вв.)

Однако и на самой Руси почитание Николы «приближалось к почитанию Богородицы и даже самого Христа» (Б. А. Успенский, «Филологические разыскания в области славянских древностей», 1982). Вплоть до конца XVIII века встречались священники, исповедующие Николу как Бога.

Со временем выражение «Велик русский бог» утратило связь с Николой-угодником. В качестве пословицы оно включено в сборник пословиц И. М. Снегирева (1831–1834) и словарь Даля.

Патриотическая трагедия Владислава Озерова «Димитрий Донской» (1807), необычайно популярная в свое время, заканчивалась словами Димитрия:

Однако выражение, естественное в устах язычника, сомнительно в рамках христианской культуры. В 1814 году статс-секретарь А. С. Шишков вынужден был разъяснять:

«Многие возражают против сей пословицы, видя в ней нечто языческое, говоря, Бог един у всех народов, как же можно сказать Русский Бог ? Но сии возражения несправедливы. Здесь Русский Бог не означает особливого у русских божества, но одного и того же Бога, милостью своей к русским великого» (примечание в книге Э. М. Арндта «Краткая и справедливая повесть о пагубных Наполеона Бонапарта помыслах»).

Двадцатью годами раньше молодой Николай Карамзин, русский патриот и «друг человечества», уточнял: «Русский Бог и Бог вселенныя!» (поэма «Илья Муромец», 1794).

О «Русском Боге» нередко вспоминали во время нашествия Наполеона. Кутузов в донесении из Ельны 20 октября 1812 года цитировал трагедию Озерова: «Велик Российский Бог». Восемь дней спустя он же писал Д. П. Трощинскому: «…Я уповаю во всяком роде успеха, ибо Русский Бог велик».

Хорошо известны строки из зашифрованной Пушкиным IX главы «Евгения Онегина»:

(В рукописи – «Р[усский] Б[ог]»; именно так обычно писали в XIX веке. В советских изданиях оба слова печатались со строчных букв, а в послесоветских появился «русский Бог».)

13 октября 1818 года друг Пушкина, князь Петр Вяземский, писал А. И. Тургеневу:

«Русский Бог – не пустое слово, но точно имеет полный смысл. Об этом-то Боге можно сказать поистине: “Si Dieux n’existait pas il faudrait l’inventer” [“Если бы Бога не было, его следовало бы выдумать”, франц. ]. Только об этом не надобно вслух говорить: у нас уж и так на Бога слишком надеются».

Десять лет спустя, 18 апреля 1828 года, Вяземский послал А. И. Тургеневу стихотворение «Русский Бог». Оно широко разошлось в тогдашнем самиздате, т. е. в списках, но вплоть до 1921 года на родине поэта не публиковалось. Почему – ясно из приводимых ниже строф:

С. А. Рейсер, автор содержательной статьи «Русский бог» (1961), цитируя эти стихи, вторую строфу опустил – вероятно, «чтобы гусей не раздразнить».

А в «Старой записной книжке» Вяземский замечает:

«Судьбы России поистине неисповедимы. Можно полагать, что у нас и выдуман Русский Бог, потому что многое у нас творится совершенно вне законов, коими управляется все прочее мироздание».

Подобные мысли Вяземский доверял лишь ближайшим друзьям и бумаге. Публично же он всегда отдавал кесарю кесарево. В сентябре 1830 года князь сочинил куплеты для празднества в имении московского генерал-губернатора. Патриотизм этих куплетов сближается с той его разновидностью, которую сам же Вяземский тремя годами ранее окрестил «квасным патриотизмом»:

И далее в том же духе, милом сердцу генерал-губернатора.