Дэниел Тюдор - Спросите у северокорейца. Бывшие граждане о жизни внутри самой закрытой страны мира

Я иногда слышал об ограниченных формах оппозиции, когда еще жил в Северной Корее, таких как граффити на стенах или в туалетах, протестующие против правительства. В своем родном городе я даже слышал сплетни о том, что кто-то однажды ночью установил Тхэгыкки (государственный флаг Южной Кореи) на территории школы, это было действительно чем-то шокирующим. Как бы там ни было, я никогда не видел чего-то подобного своими глазами.

Время от времени можно слышать негативные слухи, распространяемые о правительстве. Но, как я уже сказал, всегда существует риск, что люди, плохо говорящие о правительстве, могут просто исчезнуть ночью. Из-за этого такие слухи обычно быстро затихают.

В качестве примера расскажу, что, когда я учился в колледже, у меня был одноклассник, сын одного из руководителей Министерства охраны безопасности государства. Однажды он сказал мне, что кто-то написал антиправительственное высказывание на стене в туалете и Министерство охраны безопасности государства каким-то образом смогло их вычислить. Так что, хотя ограниченные формы протеста могли время от времени появляться, они никогда не становились достаточно крупными для того, чтобы вызвать масштабные политические волнения, на которые можно было бы надеяться. Министерство охраны безопасности государства жестоко подавляет любые подобные действия, а замешанных в них казнят в подземных тюрьмах без малейших шансов на судебное разбирательство.

В общем, я думаю, что если и когда в Северной Корее случается протест, эти происшествия обычно очень незначительны и быстро подавляются без всякого следа. Так что тот, кто организует антиправительственные действия, должен быть очень смелым человеком, а если его или ее поймают, их дни на земле будут сочтены.

Короче, Министерство охраны безопасности государства очень хорошо работает для того, чтобы гарантировать, что любое инакомыслие или акция протеста исчезнут задолго до того, как у них будет шанс распространиться в другие регионы, не говоря о том, чтобы разрастись так, чтобы вызвать удар против режима. Я думаю, что система надзора и сбора информации Министерства охраны безопасности государства работает еще более профессионально, чем сеть АНБ (Агентства национальной безопасности США). Более того, Министерство охраны безопасности государства может следить за людьми, постоянно контролируя их местонахождение, выясняя, что они замышляют, и «даже зная, сколько у них ложек и тарелок» (как говорится в одной пословице).

Сколько еще продержится система КНДР?

Д.Т.: Эксперты и пресса любят размышлять о том, «когда» северокорейское государство рухнет. Но КНДР уже пережила голод, войну, развал Советского Союза и переход от социализма к своего рода феодальной монархии.

Когда что-то рушится, это обычно застает всех врасплох – только посмотрите на когда-то могучий Советский Союз. Мы попросили группу северокорейских перебежчиков высказать свое мнение об изменении режима и о том, сколько времени это может занять.

Чой Сун Гук:

Как минимум, пять лет, как максимум – десять. Почему я так думаю? Потому что, прежде всего, с годами северокорейское общество склоняется к рыночной экономике.

В 1980-х годах общая идея покупки и продажи была ограничена в основном пожилыми женщинами, идущими на рынки. В 1990-х годах в это включилось некоторое количество энергичных людей, но их присутствие не слишком приветствовалось северокорейским обществом. Тем не менее во время «Тяжелого марша» (экономического кризиса в Северной Корее с 1994 по 1998 год) люди были вынуждены искать собственные источники дохода. Сегодня очевидно, что коммерция стала основным источником дохода для предприимчивых людей. Это означает, что северные корейцы в большей степени, чем когда-либо раньше, отдают предпочтение собственному благосостоянию, а не обязательствам перед государством.

Почему это происходит? Причина проста: рыночная экономика вознаграждает людей в зависимости от объема вложенных усилий. Это говорит нам, что социально-плановая экономика северокорейского правительства уже находится на краю пропасти.

Хён Му Чжун:

Когда я уехал из Северной Кореи, казалось, что режим Ким Чен Ира может рухнуть в любой момент. Но когда я приехал в Южную Корею, то понял, почему он способен держаться так долго. Однако после того, как я стал свидетелем прихода к власти третьего представителя семьи Кимов, то снова начал думать, что северокорейский режим вскоре может развалиться в любое время.