Вадим Чекунов - Китай

Входная дверь отворена настежь. Возле нее на корточках сидит дежурная – та самая, что трепалась весь пятничный вечер по телефону, сегодня вновь ее смена. Из-за своей позы она еще больше смахивает на лягушку. Она косит тревожными очками на возвышающегося над ней англичанина. Джо, растрепанный и краснолицый, тычет пальцем ей в лицо и надрывно орет:

– Грязная свинья! Сраная косоглазая обезьяна!

Бледная Грейс стоит за его спиной и делает робкие движения тонкими руками, пытаясь дотронуться до жениха и успокоить его. Встречается со мной испуганным взглядом. Я чуть покачиваю головой – в таком состоянии сосед может сильно толкнуть ее, или дать оплеуху. Мне, живущему за тонкой стеной, известны многие нюансы их жизни.

Грейс кивает, отходит на пару шагов и умоляюще складывает руки.

– Мерзкая жестокая жаба! – разоряется Джо. – Чтоб ты сдохла, паскудная тварь!

Жилы на его багровой шее взбухли. Кулаки сжаты. Глаза – белые от бешенства.

Школьники с явным удовольствием вслушиваются в его крики.

В правой руке дежурной я замечаю обломок вымазанного в чем-то кирпича. Потом перевожу взгляд к ее ногам – там лежит еще один кирпич, цельный, и тоже перепачканный. Чуть поодаль, на выложенной плиткой дорожке – несколько смятых комков. Даже не сомневаюсь, что их должно быть четыре.

Тусклая и пыльная Кошка жмется к стене неподалеку, беззвучно мяукая. В глазах ее пустота.

Джо подтверждает мою догадку.

– Эта сволочь убила всех котят! – говорит он мне срывающимся голосом, уже значительно тише. – Прямо на глазах детей!

Он жадно хватает ртом воздух, шумно выдыхает и принимается расхаживать туда-сюда вдоль толпы школьников. Из его объяснений, которые он бросает мне на ходу, становится ясна вся картина.

На первом занятии Джо с воодушевлением поведал классу о позавчерашнем событии. Поговорил с учениками о домашних животных. Спел с ними песенку про котят. И после урока повел своих подопечных полюбоваться на приплод Кошки. Так сказать, закрепить визуально.

«Анна-Ванна, наш отряд хочет видеть поросят…»

– Она уже добивала последнего! – Джо останавливается возле неподвижно сидящей каменноликой дежурной и снова переходит на крик. – Ты представляешь – ей тут, на виду у всех, было это удобнее!

Дежурная по-прежнему сидит враскоряку на корточках и делает вид, что происходящее ее не касается. Терпеливо пережидает. Лишь пучит глаза на ненормального лаовая , все более уподобляясь земноводному. Мне кажется, продлись эта сцена еще минут пять, и тетка, плюнув на все, утробно заквакает и ускачет в сторону затхлого фонтана.

Из урны возле двери вытягиваю черный шуршащий мешок. Мусора успели накидать немного – вытряхиваю прямо на дорожку пару яблочных огрызков и несколько мятых салфеток. Осторожно подбираю невесомых изувеченных котят – одного за другим – и убираю их в мешок. Два серых, один рыжий и один непонятного цвета, весь в крови. Сплющенные головы, бескостные тельца, вылезшие прозрачные и скользкие кишки. Пальцы мои пачкаются. Самое оно вытереть их сейчас об очередные трусы, наверняка висящие на заднем дворе.

Кошка внимательно наблюдает за мной и снова несколько раз открывает пасть.

При виде разбросанного мусора дежурная оживляется. Кладет свой кирпич, вскакивает и убегает в помещение. Через пару секунд появляется с совком и метелкой. Сметает все, хватает орудия убийства и с озабоченным видом снова исчезает за дверью общаги.

Призывая к занятию, из динамиков в виде больших грибов раздаются громкие музыкальные звуки.

– Идите, идите, – машет толпе рукой Джо.

Школьники нехотя расходятся, возбужденно переговариваясь.

Почему-то я уверен, что больше взбудоражила их реакция тичера, а не судьба котят.

Замечаю, что Джо плачет.

– Успокойся, дружище, – говорю, положив ему на плечо свободную руку. В другой, вымазанной в крови, держу мусорный мешок. – Иди к себе.

Незаметно киваю Грейс, та осторожно подходит и берет своего парня за руку.

– А что с этим? – растерянно спрашивает Джо, глядя на мешок.

Губы его дрожат и кривятся. Он дергает ворот рубахи и пытается вытереть одеждой лицо.

– Закопаю у соседей на кампусе, там есть у них большой палисадник.

Прошу Грейс принести мне из общей кухни нож-топорик. Им я легко вырою ямку под кустом.

Я кладу мешок на дорожку.

Потом мы оба смотрим на выходящую из дверей Грейс с кухонным топориком в руке.

Желтый глаз солнца равнодушно взирает на нас сквозь пелену утреннего смога.