Вадим Чекунов - Китай

Китайцы вообще гордятся всем своим, ну а уж национальной кухней – особенно. И, надо признать, на то есть основания. Это целая философия жизни, с ярко выраженным китайским характером. Это основа китайской культуры. Главная прелесть в том, что она вполне доступна и приятна в изучении даже тем, кто не в силах освоить иероглифы, которые тоже являются частью культуры.

Грубо говоря, есть несколько главных направлений в этом важнейшем из всех китайских искусств. Северная кулинарная школа – изобилие лапши, пельменей, а рис не в особом почете. Мне кажется, именно в силу географической близости к России северного Китая и еда этого региона ближе всего для нас по вкусу. Разве что в пельменях не несколько сортов мяса, как у нас, а фарш вперемешку с капустой и травами, но к этому быстро привыкаешь и даже начинает нравиться. Южная шанхайская славится сладкими и кисло-сладкими блюдами. Сычуаньская – ужасно острая. Такое у них все перченое, что сами китайцы шутят: даже если попросить сычуаньцев не класть специи в еду, их сковорода настолько пропитана острыми перцем, что блюдо все равно получится огненным. Ну а всякими деликатесами типа живых новорожденных мышат можно угоститься в провинции Гуандун. Но нужно ли? Такие «изыски» далеко не всем китайцам по нраву, и хотя у многих из нас бытует представление о жителях Поднебесной как о едоках всякой необычной дряни, это далеко не так.

Через еду прагматичные и жизнелюбивые китайцы познают мир. В каждой провинции – кухня своя, особенная и неповторимая. Да что там, в каждом городе готовят по-своему! А в самом городе – в каждом квартале возможно свое, уникальное именно для этого места, приготовление. Нюансы очень важны и ценны. Съездить на выходных за сотни километров от дома, чтобы поесть «знаменитые вкусные пампушки» в каком-нибудь захолустье, – это очень по-китайски. Впечатления о заграничной поездке у китайца тоже складываются в первую очередь из описаний еды. Много-много раз я слушал от знакомых китайцев, исколесивших Европу, перечень стран, где было «вкусно» и где, наоборот, «невкусно». У каждого, разумеется, свой список предпочтений. С молодыми проще, западная еда им может даже нравиться. А вот пожилым почти везде – «бу хао чи», то есть совершенно невкусно. Вот потому во время турпоездок китайцев организованно, целыми автобусами, завозят в специально созданные огромные китайские столовые и рестораны. В Москве несколько таких мест, и одно из них – внутри спорткомплекса «Олимпийский». Ежедневное столпотворение шумных китайских туристов у входа в ресторан на фоне огромного золотого купола Московской соборной мечети придает этому месту весьма необычный колорит.

Так что, несмотря на тягу китайцев к так называемому «фуд-туризму», это относится больше к границам Центра мира, то есть к Китаю. А вся периферия мира – это другое. Лишь отдельные любознательные храбрецы покидают по вечерам гостиницу и пробираются в какие-нибудь наши «Елки-Палки», заказывают там русские национальные блюда и с содроганием разглядывают принесенные им окрошку и холодец. Самые отважные, возможно, даже пробуют, но только для того, чтобы отпрянуть от блюда и вспомнить родину – великую страну с самой прекрасной на свете едой.

Китай удивляет постоянно. Густым и теплым шанхайским вечером я шел по мосту через какую-то районную речушку. Было душно, влажно, будто в огромной теплице. Над моей головой перекидывались туда-сюда летучие мыши. Ползли желтоватые от смога и освещения облака, назревал дождь, от которого не станет ни прохладнее, ни легче. Я спешил домой. Неожиданно в темноте прямо передо мной возникло нечто небольшое, продолговатое, похожее на черепаху. Это и была черепаха, самая настоящая. Она беззвучно плыла в воздухе, слегка покачиваясь на уровне моих глаз, едва не задевая лицо. Я замер. Сверкнула молния, и тут из предгрозового воздуха соткался еще и старичок на велосипеде. На самом деле он вырулил из-за моей спины, а черепаху он обмотал веревкой и за кончик этой самой веревки держал в вытянутой руке. Он ее хотел продать для вечернего супа. Но, разглядев во мне иностранца, долгое время из деликатности молча крался за мной по мосту на велосипеде, прежде чем решил соблазнить на покупку, просто показав свой превосходный товар. Да и правильно – чего зря говорить-то, ведь лаоваи все равно неразумные и китайскую речь понимать не способны.

Черепаху я у него купил. Счастливый старичок умчался прочь в темноту, а я спустился к реке в поисках подходящего места, куда можно было выпустить покупку. С собой я ее забрать не мог – я не ем черепах и держать ее дома тоже не было возможности. Уж не знаю, как дальше сложилась черепашья судьба.