Андрей Флиер: Культурология для культурологов. Учебное пособие для магистрантов, аспирантов и соискателей

Умонастроение постмодерна связано с разочарованием в рациональности экзистенциальных парадигм Нового времени с его верой в прогресс, торжество разума и т. д. («поминки по Просвещению»). Общим для различных концепций постмодерна можно считать его отвержение «зарегулированности» социальной жизни культурными нормами (воплощенными в культурных текстах), отстаивание идеи «энтропийного» характера социальных процессов, призыв к деконструкции культурных текстов и эклектичному смешению художественных языков, представления об истории и социальной реальности как о наборе нарративов (см.) и симулякров (см.). В постмодерне доминируют стремление включить в современную культуру весь опыт мировой истории путем ее ироничного цитирования (не только в искусстве, но и в социальной жизни); стремление превратить культурный хаос путем игрового освоения в специфичную среду обитания современного человека.

Термин «постмодернизм» впервые был употреблен в работе Р. Паннвица «Кризис европейской культуры» в 1917 г., однако его широкое распространение начинается с рубежа 1960-70-х гг., когда он все чаще применяется для характеристики новаций в литературе и кино, но прежде всего – в мировоззрении новой «интеллектуальной элиты» (скорее, научной, чем художественной). В 1947 г. А. Тойнби в книге «Постижение истории» придает термину «постмодернизм» культурологический смысл: постмодернизм означает конец западного господства в религии и культуре (что ныне называется мультикультурацией). Ведущие западные социологи (Д. Белл, Э. Гидденс, З. Бауман, Ю. Хабермас) понимают постмодерн и постмодернизм как культуру постиндустриального общества, выразившуюся во всеобщем конформизме и эклектизме.

В этом видится определенный парадокс; постиндустриальное развитие, основанное на предельно точном следовании идеям Просвещения (превращение знания в основной продукт деятельности), принципиально противоречит идеям постмодерна, свидетельствующим об условности и конвенциональности всякого знания. Т. е. попытки объявить постмодерн интеллектуальной основой постиндустриализма не выдерживают никакой критики. Постмодерн и постиндустриальное развитие – принципиальные теоретические соперники: постмодерн – это попытка развенчать Просвещение и постиндустриализм как заведомо ошибочный путь – «прогрессизм».

Напротив, сами теоретики постмодерна трактуют его как идею освобождения личности от давления общества, от норм языка, социальной адекватности, культуры, художественных эталонов (т. е. идей Просвещения, которые провозглашали приоритет большинства над меньшинством) и т. п. Таким образом, уместно говорить о ситуации постмодерна в современной культуре прежде всего как о новой социальной философии рубежа тысячелетий – философии отказа от «организованной свободы» в формах демократии и перехода к свободе анархической.

Философской основой постмодерна являются идеи тотальной деконструкции текста как системы ограничения индивидуального понимания и интерпретации заложенного в нем смысла, идущие еще от французских постструктуралистов (Ж. Деррида, Ж. Ф. Лиотар), концепции языка бессознательного (Ж. Лакан), шизоанализа (Ж. Делез, Ф. Гваттари), а также новое понимание истории и современной социальной практики как системы «культурной эксплуатации» индивида обществом (М. Фуко, Ж. Бодрийяр). В интеллектуальное поле постмодерна в существенной мере попало и современное гуманитарное знание.

В онтологическом плане феномен постмодерна связан с осмыслением того, что любой предмет противится человеческому воздействию; что порядок вещей формируется стихийно и мстит нашим попыткам его переделать, обрекая на неизбежный крах любые преобразовательные проекты. Скептическое отстранение от установки на преобразование мира влечет за собой отказ от попыток его систематизации: мир не только не поддается человеческим усилиям его переделать, но и не умещается ни в какие в теоретические схемы. В этом смысле событие всегда опережает теорию (Ж. Бодрийяр). Антисистематичность как характерная черта постмодерна порождает неклассическую «онтологию ума», в которой возникает мышление вне традиционных понятийных оппозиций (субъект – объект, целое – часть и т. д.), мышление, не оперирующее какими-либо устойчивыми целостностями (Восток – Запад, мужское – женское и т. д.). Так возникает своеобразный тип философствования, который не предполагает субъекта (концепция «смерти автора»). Вместо категорий «субъективность», «рефлексивность» возникают безличные «потоки желаний», имперсональные «скорости», «ризомы» как внеструктурный и дезиерархизированный принцип организации понятий и протекания социокультурных процессов, «пастиш» как ироничная компиляция цитат из классиков и т. д. Короче – выход на новый уровень свободы, границы которого (а свободы без границ не бывает) постмодерн пока еще не в состоянии очертить. В этом видится наибольшая слабость постмодерна и его несомненная незаконченность как философской теории.