Ада Баскина - Чудо-остров. Как живут современные тайваньцы

Праздник начинается с того, что жители района чистят берег. У каждого в руках сумка, корзинка или мешок. Люди здесь самые разные. Высокий старик с лицом университетского профессора. Молоденькая продавщица – я видела ее в супермаркете. Стайка мальчишек в форменных бело-голубых костюмах спортивного клуба. Все они старательно собирают мусор – через несколько часов берег чист.

Народ постепенно подтягивается к центру торжества, под тень моста. Иначе не вытерпеть: жара в этом позднем октябре поднимается под 36 градусов. Публика собирается вокруг накрытых столов, угощается, не дожидаясь торжественной части. Выбор блюд невелик: кроме овощей и фруктов, вареные яйца и длинные макароны. Еда хоть и небогата, зато несет в себе некий высший смысл. Яйца – символ начала жизни; бесконечно длинные макароны – знак долголетия этой жизни.

Начинается торжество. Его открывают почетные гости – чиновники мэрии из того самого отдела охраны окружающей среды, где я уже побывала.

– Дорогие жители округа Уэншан! От имени мэрии огромное вам спасибо за то, что так бережно относитесь к природе своего района. Я хочу вас также попросить помочь мэрии сохранить чистыми улицы всего нашего города. Расскажу вам о некоторых наших программах. Например «Этика чистой улицы».

Неугомонная мэрия!

На празднике я познакомилась со многими интересными людьми. Один из них, доктор Чжу Чоу, стал моим хорошим другом. Позже он рассказал мне свою историю. Сын известного тайваньского художника, он по окончании школы отправился учиться в Америку. Окончил там престижный Мичиганский университет, женился на своей землячке, выпускнице того же университета. Молодые специалисты – эколог и журналист – показали себя отличными работниками, оба получили предложения работы в Штатах. И оба отказались.

– Понимаешь, это не всем объяснишь, – говорит Чжу. – Да, в США налаженная, хорошо организованная жизнь. Но американцы, очевидно, слишком благополучны. Раньше я думал, что дело только за тем, чтобы предложить хорошую идею, а там ее быстро оценят и подхватят. Оказалось, быстро не подхватят. Потребуется слишком много времени, чтобы привлечь внимание к новому. А вот и подхватят, и оценят, и тут же «пустят в дело» как раз на Тайване. Такая здесь сейчас активная деловая атмосфера. А уж что касается моей родной сферы – чистоты окружающей среды, так здесь для работы вообще простор без границ.

– Этика чистой улицы? – спрашиваю с усмешкой.

– В том числе и это. Тебе кажется слишком пафосным название этой программы?

– Не то чтобы пафосным, но чересчур торжественным, что ли.

– Да, немного есть. Но ведь это Восток, не забывай. Местная специфика. Главное же не слова. Улицы-то ведь действительно стали чище, правда?

Я, наверное, не имею права писать о характере тайбэйцев. И не только потому, что времени – один университетский семестр – недостаточно, чтобы постичь любой национальный характер. Но и потому, что «феномен тайваньца» – понятие, не открывшееся до конца даже серьезным исследователям. И все-таки я накопила кое-какие наблюдения и хочу ими поделиться.

Вообще-то с этого рассказа надо было бы начинать, потому что первое, что впечатляет иностранцев на Тайбэе – улыбчивость и приветливость. У меня такое ощущение, что мне рады и улыбаются все. Клерк в банке, сестра в поликлинике, приемщица в химчистке и, конечно, продавцы – от зеленщика за углом моего дома до менеджера современного супермаркета. На улице прохожий, увидев в толпе мое неазиатское лицо, ловит мой взгляд. Поймав, посылает мне улыбку и приветственно машет рукой.

Как-то вечером пошли с коллегой Ириной, доцентом из Петербурга, прогуляться. Она потянула меня в горы. Тьма накрыла нас внезапно, без переходных сумерек. Я пугливо съежилась, попросила держаться поближе к городским огням. Но она хотела показать мне город с высоты гор и тянула все выше.

– Да ты что, трусишь? – смеялась она. – Здесь же нет ни одной живой души.

И вдруг мы услышали хруст ветки.

– Ерунда, какой-то зверек пробежал, – отмахнулась Ирина.

И в ту же минуту мы увидели в этой угольной черноте огонек сигареты. Фигуры видно не было, но светлое пятнышко уверенно двигалось в нашу сторону. Мы стояли оцепеневшие. Тень приблизилась, вспыхнуло пламя зажигалки, и стало видно, что это мужчина-китаец.