Иван Сахаров - Сказания русского народа

В 1552 году, в наказе, данном Берсеневу и Тютину за точным исполнением правил Московского Собора 1551 года, сказано: «К Волхвом бы и к Чародеем и к Звездочетцом волхвовати не ходили, и у поль бы (при судебных поединках) Чародеи не были».

В Псковской летописи, под годом 1570 о докторе Елисее Бомелии, записано: «Прислаша Немцы к Иоанну Немчина, лютого Волхва, нарицаемого Елисея, и бысть ему любим в приближении и положи на Царя страхование… и конечне был отвел Царя от веры; на Русских людей возложил Царю свирепство, а к Немцам на любовь преложи: понеже безбожнии узнали своими гаданьи, что было им до конца разоренным быти; того ради таковаго злаго еретика и прислаша к нему: понеже Русские люди прелестьни и падки на волхвование».

В книге «Учение и хитрость ратного строения пехотных людей», изданной в Москве 1647 года, сказано: «А на сказанные идольские меры и на ведомство не надеяться, и от оружия, и от проколотия, и от стрельбы не заговариваться, которое все от диавола есть».

Царь Иоанн IV Васильевич, лишась первой своей супруги Анастасии, верил, что она померла от чародейства. Так он об этом говорил литовскому посланнику Воропаю, в 1572 году10; так об этом писал он и к Курбскому: «А с женою меня вы по что разлучили?» Курбский в своей истории Князя Великого Московского пишет: «Тогда цареви жена умре: они (клеветники) же реша аки бы очаровали ее мужи. Царь же, буйства исполнився, абие им веру ял». Клеветники Сильвестра и Адашева говорили царю: «Аще припустиши к себе на очи, очаруют тебя и детей твоих… Худые люди и ничего негодные Чаровницы тебя Государя… держали пред тем, аки в оковах… а то творили они своими чаровствы, аки очи твои закрывающе» 13. В 1572 году царь Иоанн IV Васильевич, испрашивая на Соборе разрешение на четвертый брак, говорил, что его первую супругу Анастасию извели злые люди чародейством, вторую отравили, третью испортили злою отравою.

Князь Курбский, говоря о князе Василии Иоанновиче, записал: «Василий с законопреступною женою, юною сущею, сам стар будучи, искал чаровник презлых отовсюду, да помогут ему к плодотворению… О чаровниках же оных так печашеся, посылающе по них тамо и овамо, аж до Корелы (еже есть Филя: сидит на великих горах, подле Студенаго моря), и оттуда прово-жаху их к нему… Яже дерзают непреподобне приводи-ти себе на помощь и к деткам своим мужей презлых, чаровников и баб, смывалсй и шептуней, и иными различными чары чарующих, общующе со диаволом и призывающе его на помощь»15. Рассказывая о Казанской осаде 1552 года, он вписал: «Вкратце еще вспомянута достоит, яко Татары на войско Христианское чары творили и великую плювию наводили: яко скоро по облежании града, егда солнце начнет восходити, взыдут на град, всем нам зрящим, ово престаревшие их мужи, ово бабы, и начнут вопияти сатанинская словеса, машуще одеждами своими на войско наше и вертящеся не благочиние. Тогда абие возстанет ветр и сочинятся облаки, аще бы и день ясен зело начинался, и будет такий дождь, и сухия места в блато обратятся и мокроты исполнятся; и сие точно было над войском, а по сторонам несть, но точно по естеству аера случаше-ся»16. Говоря о московском пожаре, царь вспоминал Курбскому: «Наши изменники бояре наустиша скудо-жайших умов народ, что будто матери нашей мати, княгиня Анна Глинская, с своими детьми и с людьми сердца человеческая выимали и таковым чародейством Москву попалили» .

Царедворцы донесли на боярина Артамона Сергеевича Матвеева царю Феодору Алексеевичу, что он с доктором Стефаном читает Черную книгу, и что Николай Спафарий обучает его и сына чернокнижию. Доносчиками были: карла Захарко и лекарь Берло. Об этом Матвеев писал в своей челобитной 1677 года к царю: «Как будто я у себя в домишке, в палате, с Степаном доктором чли Черную книгу, и в то, де, время, будто пришло к нам в палату нечистых духов множество, и говорили нам, мне, холопу твоему, и доктору Степану, те нечистые духи вслух, что есть у вас в избе третий человек… А та, де, Черная книга в полдесть, а толщиною в пальца три; а учил, де, будто по той книге меня, холопа твоего, и сынишку моего, Андрюшку, Николай Спафарий» . Впоследствии открылось, что боярин Матвеев читал лечебник, принятый доносчиками за Черную книгу. В царствование Михаила Феодоровича, говорит боярин Матвеев, на боярина Илью Даниловича Милославского было подкинуто письмо, в котором сказано, что он у себя имеет перстень волшебный думного дьяка Ивана Граматина. При царе Алексее Михайловиче боярин Семен Лукьянович Стрешнев был обвинен в волшебстве и сослан на заточение в Вологду.