С. Муратов - ДИАЛОГ - ТЕЛЕВИЗИОННОЕ ОБЩЕНИЕ В КАДРЕ И ЗА КАДРОМ

Встречу с героем, обладающим даром явного самораскрытия, многие телевизионные журналисты расценивают как выигрыш в лотерее. С таким коммуникабельным собеседником не приходится думать об условиях доверительного общения. Люди подобного склада могут разговаривать где угодно, и часто в публичной обстановке они непосредственнее, чем с глазу па глаз. Но обаяние непосредственности бывает обманчивым.

Казалось бы, на экране происходит полная самоотдача героя. Но отдача чего? Не того ли, что было уже «наработано» прежде? Рассчитано на внешнее впечатление? На создание «образа» человека непринужденного и чуждого всякой скрытности? (Конечно, уже и сама эта артистичность - свойство незаурядное. Но свойство, скорее, темперамента, а не личности.)

Мы очень часто помним не то, что с нами в действительности происходило, а то, как мы впервые об этом рассказали. От повтора к повтору эти рассказы шлифуются, обрастают деталями, обретают литературную завершенность (не она ли и выдает их мнимую безыскусность?).

Во время второй мировой войны французские беженцы пытались добраться через пролив до Англии. Немцы, конечно, не могли упустить такого удобного шанса для засылки своей агентуры. Английская разведка обратилась за помощью к психологам: как выявить возможных лазутчиков? С каждым из беглецов индивидуально проводилась доброжелательная беседа: как вы решились на этот шаг, как удалось обмануть береговую охрану, какие эпизоды произошли в пути? Люди, прошедшие через потрясения, испытавшие страх и радость освобождения, говорили сумбурно, путались, у них не сходились концы с концами. Но именно это смятенное состояние и отличало их от лазутчиков, излагавших подготовленные «легенды» чересчур безупречно для такой ситуации.

В обыденной жизни любой из нас, в той или иной мере, конечно,- носитель своих легенд, дорогих нам рассуждений или жизненных наблюдений, охотно припоминаемых к слову. Когда плененный подобного рода подкупающим красноречием документалист готов целиком отдаться во власть своего героя, то тут и речи нет о подлинном, взаимном общении. В этом случае сам герой рисует автопортрет при помощи документалиста, а навязанный им зрителю образ - весьма одностороннее (а порой и мнимое) отражение личности - и есть расплата за лотерейный выигрыш, «избавляющий» авторов от необходимости всерьез проникнуть в характер изображаемого лица.

Нейрофизиологи уверяют: все, что мы однажды видели или слышали, любое пережитое впечатление кодируется неведомыми узорами в нейронных полях головного мозга. Достаточно дотянуться электродом до нужной точки - и наше прошлое оживает в своей конкретности. Другое дело, что под рукой у нас нет ключа от этой нейронной библиотеки. Почему в сознании вдруг всплывает случайная страница, в то время как позарез необходимых томов как будто и не бывало? Наш враг - забвение.

«Что вы почувствовали, когда впервые услышали о бомбе, сброшенной на Хиросиму?» - спросил американский социолог свою собеседницу. Та пожала плечами: «Не помню. Это, знаете, было давно». Она отвечала чистосердечно, и, окажись на месте интервьюера какой-нибудь новичок, он поставил бы прочерк и перешел к другому пункту анкеты. Но перед ней был профессионал. «Да, это трудный вопрос.- Он сочувственно покачал головой.- Кстати, вы тогда жили в этом же самом доме?» - «Нет, тогда я жила на соседней улице».- «А работали там же, где и сейчас?» - «Погодите… Это было еще до замужества - где-то в сорок шестом… Или нет, в сорок пятом… Тогда я служила стенографисткой. Я работала уже две недели, когда все случилось».- «Вы были на работе, когда об этом услышали?»-«Нет, всю неделю меня тогда мучил зуб. Помню, пошла к врачу. В приемную вбежал молодой человек: «Слышали, мы сбросили атомную бомбу!?» Меня охватила такая паника. Даже зуб перестал болеть…»

Три минуты назад собеседница совершенно не помнила этой сцены, и вот теперь - на глазах у интервьюера - пережила ее заново. Социолог помог ей вернуться в прошлое. Наводящие реплики позволили отыскать «тот» том из библиотеки памяти.

Журналисты, даже не имея понятия, что подобный прием стимуляции давно уже практикуется в психологии (ретроспективная интроспекция, или «разминка»), открывают его снова и снова в общении со своими героями.

Вероятно, первым такого рода экранным экспериментом был пролог к документальному кинофильму «Катюша», когда режиссер решил показать героине архивную хронику о частях, в которых она служила, и подсмотреть ее реакцию в кинозале с помощью сверхчувствительной аппаратуры.