Мишель Пастуро - Синий. История цвета (Фрагменты книги)

Став в XX веке самым распространённым цветом одежды на Западе, синий при этом ещё и утвердился в качестве самого любимого цвета. Эта любовь к синему не имеет убедительного житейского объяснения; её причины скорее интеллектуального и символического свойства и уходят корнями в далёкое прошлое. Мы уже говорили о том, как с XIII века синий начал оспаривать у красного роль аристократического, королевского цвета. Когда Реформация вырабатывает свою систему ценностей, синий становится цветом строгого достоинства и высокой нравственности, чего нельзя сказать о красном; постепенно синий завоёвывает всё новые сферы жизни, вытесняя из них красный. Но только в эпоху романтизма синий повсеместно и на очень долгий период возводится в ранг любимого цвета. С тех пор он так и остаётся в этом ранге, и его преимущество перед другими цветами как будто даже увеличилось. Конечно, историки располагают точными данными только за последние сто с небольшим лет, но многие доступные нам свидетельства (социальные, экономические, а также — литературные, художественные и символические) подтверждают, что синий практически всюду стал любимым цветом. А с тех пор, как в 1890—1900 годах начали проводиться регулярные исследования общественного мнения, их результаты неизменно свидетельствуют: синий лидирует с огромным отрывом от соперников. Лидером он остается и сейчас.

По данным социологических опросов, проводившихся после Первой мировой войны, как в Западной Европе, так и в Америке, в ответ на вопрос о любимым цвете пятьдесят человек из ста первым называют синий. Затем следуют зелёный (около 20 % опрошенных), потом белый и красный (по 8 % каждый). Эти цвета намного опережают все остальные.

Таковы результаты опросов среди взрослого населения Западной Европы и США. У детей шкала ценностей иная. К тому же их ответы сильно различаются в зависимости от страны и возраста опрашиваемых, а также времени проведения опроса: результаты, полученные в 30 или 50-е годы прошлого века, несколько отличаются от теперешних. Впрочем, неизменно одно: всегда и везде дети в первую очередь называют красный цвет, а затем либо желтый, либо синий. Только дети от десяти лет и старше иногда говорят, что им нравятся так называемые холодные цвета: среди взрослых такого мнения придерживается большинство. Но и у детей, и у взрослых ответы никак не зависят от пола опрашиваемых. У девочек и мальчиков результаты одинаковые, в точности как у мужчин и женщин. Принадлежность к тому или иному классу или слою общества либо профессиональная деятельность также мало сказываются на результатах опросов. Единственное, что на них влияет, — это возраст респондентов.

Все эти опросы, проводящиеся уже около ста лет, естественно, являются частью хитроумной рекламной стратегии. Для историка они полезны вдвойне. Во-первых, как документ по истории цветоощущения в современную эпоху, во-вторых, как повод для размышлений, позволяющих ставить важные вопросы, которые относятся к очень длительным периодам. Однако следует знать, что эти исследования проводятся сегодня не во всех сферах деятельности и, главное, не во всех обществах. Как правило, они — "целевые", а значит, более или менее тенденциозные. Зачастую социологи и психологи без должных оснований придают социокультурное, символическое или эмоциональное значение тому, что, по сути, затрагивает лишь такие узкоспециальные области, как реклама, статистика продаж или западноевропейская и американская мода на одежду.

Да и само понятие "любимый цвет" представляется весьма зыбким. Можно ли говорить о любимом цвете вообще, вне конкретного контекста? И каково значение этого понятия для исследователя в области общественных наук, в частности, историка? Например, когда человек называет своим любимым цветом синий, подразумевает ли он, что действительно предпочитает синий всем остальным и что его предпочтение — а что такое вообще "предпочтение"? — распространяется на все стороны жизни, на одежду и жилище, на политическую символику и повседневный быт, на мечты и эстетические впечатления? Или же такой ответ на этот, в некотором смысле довольно коварный, вопрос ("Ваш любимый цвет?") означает, что человеку хочется, чтобы его в идеологическом и культурном плане причислили к группе людей, которые ответили бы — синий? Это важный нюанс. Он очень волнует историка, поскольку тот, пытаясь задним числом применить свой график эволюции "любимых" цветов к прошедшим эпохам, не может обнаружить данные, касающиеся психологии или культуры отдельных личностей: в его распоряжении лишь свидетельства коллективного восприятия, относящиеся к какой-либо одной области жизни какого-либо одного общества (лексика, одежда, эмблемы и геральдика, торговля красками и красителями, поэзия, живопись, наука). А впрочем, разве в нашу эпоху дело обстоит иначе? Индивидуальные предпочтения, личный вкус — существуют ли они в действительности? Всё, о чем мы думаем, во что верим, чем восхищаемся, всё, что мы любим или отвергаем, воспринимается нами опосредованно, через впечатления и суждения других. Человек живёт не в пустыне, он живёт в обществе.