Коллектив авторов: Лесной: исчезнувший мир. Очерки петербургского предместья

Архивист Надежда Черепенина обращает внимание на уникальное обстоятельство: готовиться к массовым жертвам войны власти начали… еще за несколько месяцев до ее начала. Об этом, по ее словам, позволяют судить документы ЦГА СПб. «Вопрос об организации массовых захоронений был поставлен еще весной 1941 г., когда городские организации приступили к разработке новых мобилизационных планов, – отмечает Н. Черепенина. При этом число жертв возможных военных действий (прежде всего, от воздушных налетов) среди мирного населения оценивалось приблизительно в 45 тысяч человек. Именно на такое количество погибших ориентировалось архитектурно-планировочное управление, выделив в мае 1941 г. дополнительные земельные площадки для подготовки будущих братских могил. Пискаревское кладбище первоначально в этот список не вошло, однако 5 августа 1941 г. АПУ сообщило Красногвардейскому райисполкому, что „существующее Пискаревское кладбище, расположенное по Пискаревской дороге, должно быть использовано не только как постоянное кладбище, но и для массового захоронения“».

В 1939–1940 гг. кладбище стало одним из мест захоронений солдат и офицеров, умерших в госпиталях от ран, полученных в Советско-финляндской войне. В годы блокады именно новое кладбище на Пискаревке, располагавшее значительным земельным участком, стало основным местом захоронения умерших горожан и военнослужащих.

Здание бани, действующей и поныне, возвели в 1927–1929 гг. по проекту архитектора А.С. Никольского. За необычную форму жители прозвали баню «круглой». Строилась баня на основе экспериментального проекта. Вместо заурядной утилитарной постройки архитектор хотел создать нечто необычное в духе господствовавшего в то время стиля конструктивизма. Более того, вместо привычного банного заведения Никольский решил создать сложный комплекс, сочетавший в себе не только баню, но и бассейн и солярий. По замыслу А.С. Никольского, во дворе должен был разместиться бассейн, на плоской крыше банного корпуса – солярий, а внутренний двор предполагалось перекрыть стеклянным куполом. Окаймлять баню должна была кольцевая шахта, в которой «прятались» инженерные коммуникации – паропровод, водопровод и канализация. А чтобы максимально избежать потери тепла, архитектор предполагал немного углубить здание бани в землю. Однако полностью реализовать свой проект Никольскому не удалось. И хотя здание построили, как и задумывали, круглой формы, по техническим условиям того времени стеклянный купол построить было невозможно.

Поликлиника № 14 на 2-м Муринском пр., 35, – характерный пример стиля конструктивизма. Построена в 1931 г. по проекту известного архитектора Н.А. Троцкого – автора знаменитого Дома Советов на Московском проспекте.

Особняк, напоминавший небольшой замок, построили в начале 1910-х гг. по проекту архитектора Н.И. Товстолеса для купца Дмитрия Алексеевича Котлова – подрядчика, специализировавшегося на строительных кредитах. Не исключено, что Шаляпин мог бывать у Котлова, поскольку тот был вхож в театральный мир Петербурга. К началу 1915 г. в Лесном на деньги купца Д.А. Котлова построили зимний театр на 2-м Муринском проспекте. Автором проекта здания театра был тот же архитектор Н.И. Товстолес. По сообщению журнала «Театр и искусство», театр был «каменный в два яруса на 700 человек с электрическим освещением». Здание театра стояло на месте учебного корпуса на 2-м Муринском пр., 43, и до наших дней не сохранилось.

Ферму построил в конце 1890-х гг. известный петербургский архитектор Юлий Юльевич Бенуа – академик архитектуры, представитель знаменитого художественного рода Бенуа. Он арендовал у владельцев Мурина обширный участок неплодородной земли от Муринского ручья до окраины Петербурга, заключив договор аренды на пятьдесят лет. Строительство велось по собственным чертежам Ю.Ю. Бенуа и под его непосредственным наблюдением. Строительство усадьбы завершилось к 1904 г. Ядром фермы являлся красивый двухэтажный деревянный дом («дача Бенуа») с каменным подвалом, мансардами и башней. Молочное предприятие включало в себя самые разные постройки, в том числе коровники, сараи и ветряную водокачку. От имени владельца фермы пошло и название проспекта, который здесь заканчивался. В 1952 г., во время массовой кампании переименований, проспект Бенуа стал Тихорецким. В техническом отношении ферма являлась образцовой и стремилась следовать европейским меркам ведения молочного хозяйства. Ферма была знаменита на весь Петербург и успешно снабжала петербуржцев молочными продуктами. Ее удостоили золотой медали на проходившей в 1913 г. в Петербурге Всероссийской гигиенической выставке и высшей награды – на Международной выставке.