Игорь Зимин - Детский мир императорских резиденций. Быт монархов и их окружение

Телефонные линии прокладывались и в других императорских резиденциях. Николай II, будучи цесаревичем, упоминает в дневнике (25 января 1890 г.): «Велел сделать у себя на письменном столе телефон, говорил через него с Сергеем» 170. (Сергей – великий князь Сергей Александрович, сын Александра II).

В конце XIX – начале XX вв. телефонная связь становится привычной и необходимой. Как это ни удивительно, один из чиновников Министерства двора, писавший свои мемуары в начале XX в., упомянул в них вполне современный термин «висеть на телефоне». По его словам, чиновники при Александре III «писали мало, но зато им приходилось, что называется висеть на телефоне» 171.

Телефонный аппарат

Во время коронации Николая II в 1896 г. появилось много новшеств, в том числе в Москве развернули временную телефонную станцию. Всего установили 166 телефонных аппаратов фирмы «Белла». О реальной степени влияния первых лиц страны наглядно свидетельствуют «Список телефонных аппаратов». Телефон за № 1 был установлен Николаю II, № 5 – Дворцовому коменданту П.П. Гессе, № 6 – начальнику Дворцовой полиции генералу Е.Н. Ширинкину. Развертывала и контролировала эту телефонную сеть Дворцовая полиция. Решение о возложении на Дворцовую полицию обязанностей по обеспечению первых лиц страны телефонной спецсвязью принял лично генерал П.А. Черевин 172.

С этого времени периодически выпускались телефонные справочники с номерами первых лиц страны. Как правило, их номера были очень короткими и определялись либо степенью влияния этих лиц, либо их влиянием в Дворцовом ведомстве. В 1915 г. руководство коммутатора Зимнего дворца издало под грифом «секретно» «Список абонентов дворцовой телефонной сети на 1915 г.». В этом списке было всего 100 номеров. В нем указывались как домашние, так и служебные номера. В первую десятку входили: председатель Совета министров (№ 1), министр внутренних дел (№ 2), министр Императорского двора (№ 3, домашний номер), военный министр (№ 4, домашний номер), морской министр (№ 5), министр иностранных дел (№ 6), великий князь Николай Николаевич (№ 7), дворцовый комендант (№ 8, домашний адрес), начальник Дворцовой полиции (№ 9), инспектор императорских поездов (№ 10) 173.

В Александровском дворце Царского Села телефонная станция находилась в дворцовом подвале. Там постоянно дежурили два чиновника Дворцовой полиции, которые прослушивали все телефонные разговоры. Кроме этого, в подвале установили две телефонные будки для желающих позвонить. Летом 1915 г. по представлению начальника Дворцовой полиции Б.А. Герарди на три человека увеличили состав дежурных полицейских надзирателей на дворцовой телефонной станции, поскольку действующие дежурные не успевали «контролировать некоторые разговоры» 174.

В самом Александровском дворце, судя по описям и фотографиям, телефонов было мало. По крайней мере, в двух кабинетах Николая II (в старом и новом) телефонов не имелось. Видимо, в деловой практике первых лиц тогда было принято выслушивать только личные доклады. Единственный телефон на половине царя находился в камердинерской, расположенной на антресолях над личными комнатами царя.

Однако жизнь брала свое, и Николай II, несмотря на свою нелюбовь к телефонной связи (Вырубова пишет, что царь телефон «ненавидел и никогда не употреблял сам»), все чаще им пользовался. По крайней мере, в 1914 г. Вырубова «часто заставала государя у телефона», по которому он «вызывал министров и приближенных». Тем не менее в кабинетах царя телефон так и не появился и он продолжал говорить по телефону из дежурной комнаты камердинера 175.

В покоях императрицы телефонных аппаратов было больше. В Палисандровой гостиной Александры Федоровны на полушкафу у задней стены установили два телефонных аппарата. Один из них соединял со Ставкой Верховного главнокомандующего русской армии в 1914 г. В Сиреневом кабинете, где большую часть дня проводила императрица, стоял стол с другим телефоном. Фрейлина, близкая к императрице, упоминала, что «она всегда предпочитала писать и не любила общение по телефону. Друзья и придворные получали записки» 176. На втором этаже Александровского дворца на детской половине находился только один телефонный аппарат, расположенный в проходной комнате, рядом с буфетом. Этот телефон был убран в шкаф 177.

В конце февраля 1917 г. Александровский дворец стал отрезанным от внешнего мира. Организаторы Февральской революции 1917 г. прекрасно понимали значение средств связи. Однако и у них случались «проколы». Дело в том, что отключили только «городские» телефоны. А прямая телефонная спецсвязь, соединявшая Александровский и Зимний дворцы, продолжала работать. Мемуаристка упоминает, что «с обитателями Зимнего дворца мы все еще могли беседовать по частной телефонной линии, хотя обычные телефоны уже давно отключили» 178.