Андрей Максимов - Многослов-3, или Прочистите ваши уши - первая философская книга для подростков

В одной квартире…

Нет, в одном концертном зале…

Нет, в одном доме…

В общем, это не имеет значения. В одном месте стоял рояль. У рояля всегда было чудесное настроение, потому что он был так настроен. Вот если бы он был расстроен – тогда грустил бы, конечно. А так…

Рояль ужасно радовался, когда к нему подходил человек и извлекал из него звуки. В такие минуты роялю казалось, что он больше мира: ведь мир шумит некрасиво, а он, рояль, шумит со смыслом. И смысл этот называется «музыка».

Огромный, красивый, счастливый рояль и знать не ведал, как страдает одна его крошечная деталь – Правая Педаль. Правая эта Педаль постоянно ощущала собственную ненужность и даже глупость своего педального существования.

Педаль эта была прекрасна, грациозна, податлива, но… западала.

И как оно все происходило? Подойдет музыкант к роялю, сядет, нажмет на Педаль, вздохнет: «Западает» и больше не пользуется Педалью никогда.

В общем, так получалось, что прекрасная музыка – та самая, которая больше мира, – рождалась где-то совсем рядом, но абсолютно без участия Педали.

«Какая у меня ужасная жизнь! – думала Правая Педаль. – Самое ужасное, что может быть в жизни, – это когда тебя не используют для создания чего-нибудь прекрасного и чудесного. Зачем и жить, если ты никому не нужен и тебя никто не хочет использовать?»

Правой Педали казалось, что ее мысли настолько трагичны, что они, по сути, ничуть не тише музыки, и что если она сильно напряжется, то ее обязательно услышит весь мир.

Но кто ж услышит мысли педали, тем более такой, которую никто не хочет использовать? Вот и приходилось Педали страдать тихо. А тихие страдания разрывают душу, даже если ты – педаль…

Так бы и жила Педаль с разодранной душой, если бы однажды в доме не случилось несчастье…

Кстати говоря, ты в курсе, что несчастья бывают очень стеснительными? Да-да, некоторым несчастьям так стыдно быть несчастьями, что они превращаются в счастье.

Итак, однажды в квартире… Или в концертном зале… Или в доме…

Боже мой, да какая разница! Самое главное: однажды там, где стоял рояль, случился пожар.

А надо тебе сказать, что огонь – это очень любопытное создание. Стоит ему где-нибудь возникнуть, как он тут же начинает совать свой красный горячий нос буквально всюду, уничтожая все, что попадается ему на пути. Не по злобе уничтожая, а просто потому, что оно мешает посмотреть, что там дальше есть интересного.

Правая Педаль всей своей расстроенной педальной душой почувствовала, что вот-вот сгорит рояль, и тогда в мире совсем не станет осмысленного шума – исчезнет музыка.

«Мы погибнем! Погибнем!» – закричала левая педаль, которая никогда не западала и прочно стояла на своем месте.

А Правая западала… Она была свободней всех! И она поняла: вот наступил миг ее торжества… И если никто не хотел ее использовать – пусть ее использует несчастье.

Поскольку Правая Педаль была закреплена плохо, она начала быстро-быстро крутиться… Она и сама не смогла бы объяснить, почему она так сделала. Но, когда на тебя наступает несчастье, в голову часто приходят неожиданные мысли. Даже если ты – педаль…

Педаль вращалась так быстро, что превратилась в пропеллер. И этот пропеллер поднял рояль. Удивленный рояль взмыл над полом и вылетел в окно.

Ошалев от такого необычного зрелища, огонь успокоился и затих: он никогда не видел летающих роялей и понял, что ничего более интересного сегодня все равно увидеть не удастся. Чего ж тогда гореть-то понапрасну?

Поняв, что огонь успокоился, Педаль вернула рояль на место.

…Музыкант изумился, увидев, что деревянный рояль вовсе не пострадал от огня.

«Этого не может быть, – сказал он. – Просто чудо какое-то…»

А Правая Педаль почувствовала себя самым счастливым существом на свете.

Это приятно, когда тебя называют чудом. Даже если ты – педаль…

Две снежинки – Снежинка и Снежин – летели высоко в черном небе.

Звезды горели тускло и таинственно, облака нашептывали что-то лирическое, уснувшая до лета гроза не мешала никому своими вечно истеричными вспышками… Короче говоря, атмосфера была такая, что Снежин влюбился в Снежинку.

Снежин взял в свою большую холодную ладонь маленькую руку Снежинки и почувствовал, как прекрасный холод сковал его сердце, – это было счастье.