Мортимер Адлер - Как читать книги. Руководство по чтению великих произведений

Перед ответом на этот вопрос я должен убедиться, что вы в полной мере осознаете факт «несообщаемости» конкретного опыта.

Каждый из нас испытывал серьезные эмоциональные потрясения — вспышки гнева, длительную тревогу, чередование надежды и отчаяния. Пытались ли вы когда-нибудь поделиться этим с друзьями? Конечно, можно достаточно легко изложить все факты, поскольку события — это предметы обычного знания, их легко описать. Но как передать само переживание, во всей его обращенности вовнутрь — то переживание, которое даже вам трудно вспомнить во всей полноте? Если ваши собственные воспоминания бледны и отрывочны, впечатления от слов будут еще более слабыми и бессвязными. По лицам слушателей вы сразу поймете, что они не разделяют ваших чувств. И, быть может, осознаете, что для этого вам не хватает искусства рассказчика, которое отличает создателей великих художественных произведений.

Конечно, в определенном смысле даже величайший писатель не способен передать собственные переживания. Они всегда будут принадлежать только ему. Можно поделиться знанием, но нельзя передать биение пульса и трепет жизни. Поскольку уникальный конкретный опыт сообщить невозможно, писатель прибегает к следующему приему. Он создает в воображении читателя тот мир, который можно передать; использует те слова, что способны вызвать переживание, близкое переживанию самого автора. Его язык воздействует таким образом на эмоции и воображение читателя, что тот, в свою очередь, испытывает ранее неведомые ощущения, хотя такой процесс может пробудить и определенные воспоминания. Эти новые переживания у каждого читателя будут своими, в зависимости от характера и личного опыта. И все же в них всегда будет присутствовать что-то общее, поскольку они созданы по единому образцу — по тем самым непередаваемым переживаниям, которые описывает автор. В его воображении люди подобны множеству музыкальных инструментов, со своими обертонами и резонансами. Но его музыка в каждом из нас проигрывается по единой партитуре, которая записана в романе или стихотворении. Читая текст, мы видим сообщения, тогда как на самом деле автор создает целостную и многогранную эмоцию. В этом и состоит волшебство художественного слова, которое с помощью вымысла приближает нас к реальному переживанию.

В подтверждение сказанного я не могу процитировать роман или пьесу. Я лишь попрошу каждого читателя запомнить и обдумать то, что происходит с ним при погружении в мир художественного произведения, глубоко затронувшего его душу. Узнал ли он какие-то новые факты? Следил ли за аргументами и доказательствами? Или, может быть, пережил новый опыт, созданный его воображением в процессе чтения?

Тем не менее я хочу процитировать несколько коротких и широко известных стихотворений. Первое принадлежит Роберту Херрику [46]и имеет особенно воздушное название — «О платье, в котором явилась Юлия».

Автор второго — Перси Биши Шелли:

Третье стихотворение принадлежит перу Джерарда Мэнли Хопкинса [47]:

Эти стихотворения различаются темой и сложностью передаваемых эмоций, но воздействуют на нас схожим образом. Они обращаются к нашим чувствам через музыку слов и, более того, пробуждают образы и воспоминания, которые в душах читателей сливаются в единое значимое переживание. Каждое слово играет свою роль, становясь не только сочетанием звуков, но и сигналом к тому, чтобы вспомнить или вообразить. Поэт направляет наши чувства так, что, не осознавая этого, мы переживаем возникновение нового образа, созданного не нами, а им самим. Мы не получаем от него знаний, как от писателя научной литературы, но остро чувствуем себя средством восприятия его творчества. С помощью слов автор проникает в наши сердца, создавая в них переживание, похожее на свое собственное. Так один сон бывает похож на другой. На самом деле каким-то непостижимым образом каждый из нас по-своему видит один и тот же сон поэта.