Виктор Тэрнер - Символ и ритуал

Таковы социальное оформление и основные верования, характеризующие исому. Теперь обратимся к самим ритуалам и рассмотрим истолкования символов в порядке их появления. Эта расширит нашу картину структуры верований, поскольку ндембу, которые, как я сказал, имеют заметно малое число мифов, компенсируют их недостаток богатством подробнейшего экзегезиса. К структуре (в смысле Леви-Стросса) религии ндембу не существует коротких путей через миф и космологию. Если кто-либо захочет четко проследить автохтонный образ мышления, ему нужно будет продвигаться медленно, шаг за шагом от «зарубки» к «зарубке», от «маяка» к «маяку». Только когда символическая тропа от неизвестного к известному пройдена полностью, мы можем оглянуться назад и осознать ее конечную форму.

Как и во всех ритуалах ндембу, тип процедуры в каждом — особом случае определяется гадальщиком, с которым консультируются в связи с бедствием, постигшим пациентку. Он — один из тех, кто устанавливает, что женщина утратила несколько детей посредством выкидыша или смерти — бедствий, суммированных в понятии lufwisha. Именно он предписывает, что ритуалы должны начаться у отверстия норы либо гигантской крысы (chituba), либо муравьеда (rnfuji). Почему он делает такое довольно странное указание? Ндембу объясняют это следующим: оба названных животных затыкают свои норы после того, как выроют их. Каждое является символом (chijikijilu) проявления тени исомы, которая припрятывает плодородие женщины (lusemu). Лекари-адепты должны вскрыть заваленный вход в нору, и это символически возвращает женщине плодородие и позволяет благополучно растить детей. В каждом частном случае гадальщик определяет, которое из этих двух животных припрятало плодородие. Нора должна находиться у истоков реки, где было произнесено проклятие. Произнесение проклятия обычно сопровождается закапыванием «лекарств», которые часто набиваются в маленький рог антилопы. Исходя из моего знакомства с другими ритуалами ндембу, я склоняюсь к мысли, что эти снадобья прячут у истоков реки. Нора животного служит точкой ориентации пространственной структуры сакральной площадки. Ритуалы, о которых я здесь говорю, — это «ритуалы изоляции», известные как ku-lembeka или ilembi — понятие, которое ндембу связывают: вещественно — со способами употребления снадобий или лекарственных сосудов, используемых в некоторых видах женских культов, а этимологически — с ku-lemba (умолять, просить прощения, раскаиваться). Идея умилостивления широко распространена в этих ритуалах, поскольку лекари отчасти ходатайствуют от лица пациентки перед тенями и другими сверхчеловеческими существами о возвращений материнства.

Во всех ритуалах илемби один из первых шагов адептов-лекарей, руководимых верховным адептом, или «магистром церемоний», — экспедиция в лес за снадобьями (травами), которыми они будут лечить пациентку. Этот эпизод известен как ku-lang'ula или ku-hukula yitumbu. В исоме, до того как совершается этот шаг, муж пациентки (если таковой есть у нее в данный момент) сооружает для нее на время ее последующей изоляции небольшую круглую соломенную хижину вне кольца примерно дюжины хижин, составляющих деревню ндембу. Такая же хижина (nkunka) строится для девочек, отбывающих изоляцию после ритуалов совершеннолетия, и хижина исомы явно уподобляется ей. Пациентка — как неофит. Подобно тому как неофит совершеннолетия «вырастает» в женщину, «кандидат» исомы, по представлениям ндембу, должен заново «вырасти» в плодородную женщину. То, что было расстроено посредством проклятия, должно быть построено сызнова, хотя и не точно тем же способом, поскольку жизненные переломы необратимы. Существует аналогия, но не повторение.

Красный петух, приносимый мужем, и белая курица, приносимая родственником пациентки с материнской стороны, забираются адептами, которые направляются к тому месту у истоков реки, где, как определило гадание, было наложено заклятие. Затем они тщательно изучают почву, ища следы норы гигантской крысы или муравьеда. Когда они находят нору, верховный адепт обращается к животному со следующими словами: «Гигантская крыса (муравьед), если это ты убиваешь детей, верни теперь женщине ее плодородие, пусть она хорошо-растит детей». Здесь животное как бы представляет всю «тройку» [13]враждебных агентов — ведуна, тень и ikishi. Следующая задача — связать пучки соломы в два узла: один — над заваленным входом в нору, другой — в четырех футах от первого, над туннелем, проделанным животным. Комья земли удаляются из-под узлов мотыгой, и верховный адепт со своим главным помощником, мужчиной, начинают рыть в отмеченных местах глубокие ямы, известные под названием makela (ед. ч. ikela) — это слово применяется для обозначения отверстий, служащих магико-религиозным целям. Далее разжигаются два костра на расстоянии десяти футов от ям и ближе ко второй, чем к первой. Один огонь считается «правосторонним» (если смотреть из норы животного на новую яму) и предназначается для адептов-мужчин, другой — «левосторонний» — для женщин. Затем верховный адепт ставит у первого входа в нору сломанный калебас, а адепты-женщины под руководством матери пациентки— если она является адептом — кладут туда некоторое количество съедобных корней со своих огородов, включая корни маниоки и клубни батата. На языке ритуала они представляют тело (mujimba) пациентки. Знаменательно, что эти атрибуты приносятся женщинами, причем матрилинейными.