Конечно, в зависимости от обстоятельств сторонники и той и другой точки зрения могли защищать человеческую свободу. Унифицирующая модель, например, находила выражение и в сталинской тирании, которая стирала все различия, и в демократической заботе о соблюдении прав всех людей: вспомним судебное решение сорокалетней давности, которое обязало один из университетов на юге США принять чернокожего, — то было насилие, хотя и справедливое, над локальными особенностями культуры белого населения Америки и традиционным расизмом. Лопе де Вега в пьесе "Лучший алькальд — король" показывает прогрессивный характер централизованной власти, которая защищает правосудие, пресекая партикуляристские устремления феодалов, кладя конец безнаказанности местных властителей, подобных дону Телло. Сегодня в Европе та же опасность проявляется в лихорадочном стремлении любой ценой отстоять местную самобытность, в центробежных силах микронационализма, регионализма, партикуляризма.
В годы расцвета немецкого романтизма полемика между Тибо и Савиньи оказала глубокое влияние на литературу. Гейне как поэт начинал с того, что воспевал обычное право, неповторимость и органичность которого обусловлены многовековой историей и отражены в немецких народных песнях. Позднее он осознал, что ситуация, когда обычное право превращается в право как таковое, — одно из проявлений misere [20] Нищета, упадок (франц.) .
Германии, культурного отставания немцев и несправедливого общественного устройства. Как отмечает Мария Каролина Фуа, [21] Современный филолог из Триеста, автор работ о немецкой литературе периодов Просвещения, романтизма и венского модерна.
Гейне и в своих поэтических произведениях со временем начал проявлять себя как сторонник Наполеона и наполеоновского кодекса, поскольку в унифицирующей политике французского императора увидел предвестие новой, современной эпической общности. Поэтика шиллеровского театра, построенного на парадоксах понимания свободы, тоже пропитана юридической проблематикой.
В немецкой культуре идиллическое сближение права и литературы очень скоро закончилось их полным разрывом. Революция, приведшая к появлению современной литературы — она началась на рубеже XIX–XX веков, но эпоха романтизма уже была прелюдией, — полностью преобразила устоявшиеся литературные формы и нравственные ценности; а главное, разрушила идею существования некоей тотальности, централизма, компактного единства — будь то внутри человеческого «я» или в окружающем мире. Она лишила реальность — и представления о ней — единого центра, превратила индивида в "человека без свойств" или, иначе говоря, в совокупность свойств, лишенных объединяющего и организующего их центра. Этому исчезновению центральной инстанции и субъекта, способного сконструировать гармоничную иерархию реального мира, в юридической сфере соответствует, как писал Наталино Ирти, [22] Наталино Ирти (р. 1936) — итальянский юрист и теоретик права, ныне возглавляет кафедру гражданского права и общей теории права в римском университете "Ла Сапьенца"; директор Итальянского института исторических исследований (Неаполь), член Итальянской академии Линчей.
отказ от единого правового кодекса, замена его частными законами, которые ничем не объединены и представляют собой опасную центробежную силу. Законы тоже становятся "анархией атомов": так Ницше (а вслед за ним — Роберт Музиль, а еще раньше — Поль Бурже) называл то, что когда-то было Его Величеством Я.
Тот же Ницше в 459-м афоризме из книги "Человеческое, слишком человеческое" (которую Ирти специально проанализировал с точки зрения правовых представлений) констатирует, что "право уже не есть традиция" и потому, раз право необходимо для жизни общества, "оно может быть лишь приказано и вынуждено" — то есть оно навязывается в силу произвола, оно ни на чем не базируется. [23] "…у всех нас уже нет традиционного правового чувства, поэтому мы должны примириться с произвольными правами, которые суть выражения необходимости существования права вообще". Ф. Ницше. Человеческое, слишком человеческое. Перевод С. Л. Франка. (Фридрих Ницше. По ту сторону добра и зла: Сочинения. — М., Харьков, 2003.)
Еще Фосколо [24] Уго Фосколо (1778–1827) — итальянский поэт, прозаик, драматург, критик, журналист.
в речи "О происхождении и границах юстиции", произнесенной в Павийском университете в 1809 году, с грустью говорил о невозможности применения нормативных критериев, которые не согласуются с фактами. Согласно Ницще, в современную эпоху все основы разрушены: право утратило связь с традицией, будь то религиозной или культурной, и не основывается ни на чем — как и искусство, философия и сам человек. Это право не претендует ни на истину, ни на знание, ни на правосудие; оно производит законы, оправданные лишь силой, которая заставляет людей им подчиняться. Как и все остальное, право заражено нигилизмом, ставшим сутью и судьбой Запада. Норма не опирается ни на что — как, скажем, и поэзия великого Готфрида Бенна: "Не надо наряда ада, / И форму, и норму прочь, / Свершение — вот награда, / Творение, бездна, ночь!" [25] "На мосту". Перевод Виктора Топорова.
Читать дальше