Оксана Балазанова - Знаменитые мистификации

Есть основание считать, что Стеллецкий еще раз обращался к Сталину, уже в конце войны. И вероятно, получил ответ из его секретариата, так как в обращении в Академию наук (январь 1945 года) Игнатий Яковлевич писал: «Но после войны, после победы, заветный клад будет найден! Порукою в том слово Великого Сталина!» До самой своей смерти в 1949 году ученый был уверен, что «покровитель наук и искусств» жаждет отыскать книжные сокровища и тем самым вписать свое имя в мировую историю. Но в Кремль археолога больше не позвали…

Что интересно, во время поисков библиотеки Ивана Грозного появился и устойчиво начал распространяться слух о «слепоте», преследующей почти нашедших разгадку и блуждающих где-то около библиотеки людей. Бытовало и бытует мнение, будто Софья Палеолог была колдуньей и наложила на хранилище книг и рукописей «проклятье фараонов», о котором узнала из древнего пергамента, свитка, хранившегося в той же библиотеке.

16 сентября 1997 года мир облетела сенсационная весть – 87-летний московский пенсионер Аполлос Иванов в личной беседе с мэром Москвы Юрием Лужковым сообщил, что знает местонахождение знаменитой библиотеки Ивана Грозного! Долгое время работая в Кремле, Иванов однажды уже побывал в тех подземельях, где была «забыта» библиотека. То, что до сих пор она не открыта, он объяснял строгим режимом секретности за кремлевскими стенами да и вообще считал, что загадки библиотеки в принципе не существует, и те, «кому положено», о ее местонахождении прекрасно осведомлены.

Аполлос Иванов, будучи инженером, в 1930-х годах получил задание «определить кубатуру» храма Христа Спасителя. Во время своих изысканий он обнаружил «потайной ход в восточной стене бывшего храма». Пройдя тридцать четыре ступени вниз, исследователь оказался в просторном тоннеле. Высота его превышала рост человека. Дальше ход раздваивался. Один путь вел к Кремлю, второй – уходил вправо, к Самсоновскому проезду. Инженер нашел там и «прикованные ржавыми цепями скелеты», и «железные двери», разделяющие отсеки переходов. Далее подземный ход перекрывала железная дверь. На этом исследования Иванова закончились. Сотрудники НКВД опечатали дверь и выставили надежную охрану, а выход к Москве-реке замуровали кирпичной кладкой.

Рано умер Игнатий Яковлевич Стеллецкий, скоропостижно скончался писатель и энтузиаст Василий Осокин, ослеп Аполлос Иванов. Очень многие, кто хоть как-то прикоснулся к Либерее, так или иначе испортил себе жизнь. Цепь неудач, слепота и смерть. Может быть, это просто череда случайностей?

Сомнение четвертое

Безоговорочный диагноз «Записке анонима» как подделке поставил историк-архивист В. В. Козлов. Он указал на противоречие в словах Дабелова, переданных Клоссиусом. По показанию Клоссиуса, Дабелов получал материалы для своих ученых «штудий» как из официальных хранилищ, так и от «посторонних лиц», то есть из частных собраний. Между всеми этими бумагами им и была обнаружена связка с пресловутым перечнем книг. То есть происхождение «Рукописи профессора Дабелова» совершенно неясно: попала ли она ему из официального хранилища или же из архива частного лица. Между тем, Дабелов и Клоссиус якобы разыскивали оригинал «Записки анонима» в официальных хранилищах. Объяснить это можно только одним – желанием связать происхождение документа с официальным хранилищем, оттенив тем самым один из формальных признаков его подлинности.

В сообщении Клоссиуса есть и хронологические неувязки. Он определенно указывает, что по приезде в Дерпт в 1824 году его первым желанием было найти оригинал «Записки анонима». Однако далее следует, что, с одной стороны, сам Дабелов в 1820 году уже разыскивал его, а с другой – что их совместные поиски относятся к 1826 году; именно этим годом Клоссиус датировал описание рукописи, сделанное для него Дабеловым, а следовательно, он не мог проводить разыскания раньше – бессмысленно искать то, о чем не имеешь представления.

В первом известии Дабелова о «Записке анонима» говорится только о рукописях юридического содержания из библиотеки московского царя. Документ, опубликованный Клоссиусом, содержит перечень не только юридических, но и исторических и литературных сочинений античности, порождая естественные подозрения в «доработке» «Записки» после 1822 года. Ряд включенных в нее сочинений соответствует тому, что стало о них известно в 1822 году или позже. Так, в «Рукописи профессора Дабелова» упоминаются «Светониевы истории о царях» и сказано об их переводе немецким пастором. Примечательно, что еще хронист П. Иовий в своей книге о Московском царстве, изданной в 1600 году, сообщил, что русским известен перевод некой «Истории римских императоров». Это было использовано Н. М. Карамзиным в 7-м томе «Истории государства Российского». Далее «Рукопись профессора Дабелова» упоминает «Цицеронову книгу De republica и 8 книг Historiarum». Если о «Historiarum» ничего не известно и поныне, то о «De republica» первое известие появилось в 1822 году, когда были опубликованы найденные фрагменты этого сочинения, а в 1823 году вышел их французский перевод. Более того, в 1824 году в «Лейпцигской литературной газете» со ссылкой на записки о России Л. Мюллера сообщалось, что волынский дворянин Войнуский имел у себя это сочинение. Год спустя известие об этом было опубликовано в России П. И. Кеппеном. «Мы не теряем надежды, – писал он, – чтобы случай, а особливо усердие почтенных соревнователей истинного просвещения не открыли нам рукописи, коею погибель можно бы почесть существенною потерею для классической литературы, а утайку – литературным преступлением».