Денис Журавлев - Страна восходящего солнца

Повышенная военная активность Хубилая имеет несколько возможных объяснений. Во-первых, соображения престижа, а следовательно, и власть хана в монгольской традиции напрямую зависела от поддержки влиятельной кочевой аристократии, которая к середине XIII столетия состояла из разросшегося рода Чингисидов и породненных с ним семейств. Наиболее реальную заинтересованность степная знать проявляла при возможности захвата крупной добычи, рассматривая военный поход как крупную, хорошо организованную грабительскую экспедицию. Не ведя войн, каану было очень легко лишиться поддержки собственно монгольской верхушки, чувствовавшей себя обделенной. Ведь в структуре чиновничьего аппарата империи Юань доминировали китайцы, персы, арабы – представители завоеванных монголами народов, имевших значительно более высокую культуру. В течение всего правления Хубилаю приходилось усмирять бунты близких сородичей (племянников, двоюродных братьев и т. д.) – Ариг-Буги, Наяна, Tor-Тимура, Хайду… В таких условиях было бы наиболее разумным направить активность степных аристократов на завоевание, ограбление и дальнейшее выкачивание ресурсов из все новых и новых стран, располагавшихся по соседству. Но дело в том, что завоеваний жаждали не только монголы. К примеру, многие китайцы видели в Хубилае… восстановителя величия Поднебесной. Китай же традиционно воспринимался как естественный центр дальневосточной (и, по правде говоря, единственной, которую сами китайцы расценивали как настоящую) цивилизации.

Поэтому всякий раз, когда в Поднебесной заканчивалась эпоха междоусобиц и к власти приходила новая сильная династия, колоссальная энергия многомиллионного народа направлялась в русло внешней экспансии. Так было во времена династии Тан (VII – начало IX в.), тот же стереотип господствовал и в XIII веке. Позднее, уже после падения монгольской династии Юань, новые китайские правители из династии Мин будут проводить активную внешнюю политику, направленную на завоевание соседних стран и утверждение неоспоримого господства Китая в регионе.

Так что и китайские, и монгольские придворные и приближенные Хубилая сходились в том, что империи Юань нужны новые территории богатства. Фактически получался замкнутый круг – добыча и налоги с недавно завоеванных территорий шли на завоевание новых земель, при этом значительная часть богатств оседала в карманах чиновников. Последних, в том числе занимавших самые высокие посты, периодически казнили, но это не помогало кардинально изменить ситуацию. Казна империи вечно испытывала недостаток в деньгах, несмотря на колоссальные доходы от населения.

Конечно, великий хан не забывал и о себе. Описание знаменитым путешественником Марко Поло роскошной летней резиденции хана Шаньду (Чианьду) давно стало хрестоматийным: «На этом месте расположен прекрасный дворец, стены комнат в котором позолочены и разрисованы фигурами людей, животных и птиц, разнообразными деревьями и цветами, исполненными с величайшей утонченностью, и вы вспоминаете об этом с восторгом и удивлением… Вокруг дворца построена стена, охватывающая на протяжении 16 миль заповедные парки, фонтаны, реки, ручьи и прекрасные луга со всеми видами диких животных, исключая, конечно, особо свирепых. Здесь обитают более 200 соколов-кречетов. Великий хан каждую неделю отправляется лично посмотреть на птиц и иногда ездит верхом в сопровождении дрессированного леопарда, и если встречает какое-либо животное, понравившееся ему, то выпускает на него своего леопарда. Более того, посреди прекрасного леса там стоит еще один дворец, построенный из бамбука. Он весь позолочен, украшен колоннами с драконами, поддерживающими крышу дворца… Конструкция дворца устроена так, что можно быстро собрать и разобрать его с легкостью. Он может быть перемещен в любое другое место, куда пожелает император». Сюда, в Шаньду, а также в Ханбалык, где Хубилай проводил осень и зиму, приезжали иноземные послы и купцы (в их числе были и братья Поло), стекалась информация о соседних странах, которые Хубилай мечтал включить в состав своей империи. К счастью, до нас дошла информация из чего-то, напоминающего шпионский отчет (автор которого неизвестен), составленный о «стране Чипангу», или «Сипанго», как китайцы тех времен называли Японию.

Именно этот отчет лег в основу известного описания Японии в книге Марко Поло. Мы не раз будем обращаться к творению знаменитого путешественника, что и неудивительно, учитывая, что мессер Марко появился при дворе Хубилая как раз в год первого вторжения войск империи Юань на Японские острова (1274 г.) и был свидетелем подготовки и реализации второго вторжения (1281 г.) Далее читатель может ознакомиться со строками, взятыми из «Книги о разнообразии мира» Марко Поло, на протяжении нескольких веков являвшимися для европейцев основой представлений о Стране восходящего солнца.