Дина Кравчек - Кто такие эмо и готы. Как родителям понять, куда «вляпался» их ребенок

Проще говоря, субкультурой можно назвать любое сообщество, члены которого по идеалам и внешнему виду резко отличаются от общепринятых норм. Например, во времена СССР общепринятыми молодежными нормами считались членство в пионерской, а затем в комсомольской организациях. То есть эти нормы были ориентированы на государственную идеологию. Все молодые люди, которые не желали быть похожими на официальную культуру, считались неформалами, эти молодежные группы совсем не приветствовались, напротив – с ними старались бороться. Но с «не такой молодежью» все равно ничего сделать не могли ни родители, ни даже милиция. У неформальной молодежи были свои любимые книги, фильмы, музыка, что вместе складывалось в идеалы. У неформальной молодежи (у каждой группы) были свои внешние опознавательные символы – значки, нашивки, украшения, прически, одежда. И именно это последнее (внешние отличия) в молодежном кругу вставало на первое место.

Взрослому человеку трудно объяснить, для чего нужно носить драные джинсы, длинные волосы и «пацифик» на одежде, если ты считаешь, что любовь лучше войны и все люди братья. Взрослый человек уверен, что идеалы могут быть любыми, а выглядеть ты должен так, как принято в обществе, то есть «цивильно». А для молодых людей следование общепринятым нормам подразумевает и следование общепринятой идеологии. Одежда и прическа – отличный повод показать остальным, каковы твои идеалы. Взрослые это понимают плохо. И совершенно напрасно они этого не понимают и не принимают. Когда-то и мне мама говорила: доченька, сними ты с себя эту дерюгу с кругом (знак «пацифика» на блузоне из холста), оденься в платьице, ты ж такая хорошенькая! Но свой блузон я стерегла свирепо, боясь (не без оснований), что если не буду в нем спать, так мама его разрежет на мелкие куски или выбросит. И уж тем более она не могла понять, зачем я новые, только что купленные в переходе на Гостином дворе, джинсы тут же «привела в полный порядок», то есть стерла колени до приятного белесого цвета и нескольких дыр. И другие родители того времени этого тоже понять не могли. Они готовы были признать, что джинсы – вполне пристойные штаны, но с отвращением смотрели на джинсы с белесыми коленками или дырками. А вот молодые люди, заполучив желанные джинсы, тут же принимались их «улучшать»! Для родителей наше «улучшать» было синонимом «портить». Но только эти «порченые джинсы» с прочими атрибутами «хипповости» сразу демонстрировали, какие идеалы молодой человек исповедует. «Клевая герла», – говорил исповедующий те же идеалы незнакомый молодой человек, имея в виду совсем не черты лица или фигуру. А что он имел в виду? Прикид и многочисленные знаки принадлежности к группе – бисерные браслеты («фенечки»), вышивки и нашивки в виде «пацификов», божьих коровок и одуванчиков, тесемку или полоску ткани вокруг головы («хайратник») и прочее.

Все правильно: сначала внешнее, потом – внутреннее. Ведь на улице-то сразу нужно понять, кто перед тобой – друг или враг. Учитывая сложные отношения между молодежными группировками, это вопрос самый важный. И когда панки (новое тогда течение) били уже застолбивших место под солнцем хиппи, то отбор они делали именно по внешнему виду: волосатый, с «пацификом» – значит, хиппи. Цивильные молодые люди при этом их совершенно не интересовали.

Не в последнюю очередь молодежные течения и распространялись благодаря эпатажному внешнему виду. Когда-то мне рассказывали, как родилось движение хиппи в провинциальном Армавире. (Потом я слышала аналогичные истории про Урюпинск или Жлобин.) Однажды некий безымянный хиппи, решивший странствовать автостопом, был высажен на трассе у городка Армавир. Поскольку со средствами передвижения ему очень не везло и из простого любопытства он вошел в город. Первыми хиппаря увидели двое местных мужиков. Они вытаращили глаза и стали отодвигаться от него, как от нечисти. Затем его увидел местный милиционер и тоже вытаращил глаза. «Ты кто? – спросил милиционер. – Мальчик или девочка?» Хиппи сказал, что он хиппи. Милиционер не понял, но засвистел. Тем временем образовалась некоторая толпа. С вопросами. Вопросы были такие: «Ты откуда?», «Ты что, шпион?», «Что у тебя на груди?»

Хиппи ответил, что он из Москвы, что он не шпион и что на груди у него «пацифик». Услышав про неприличный «пацифик», толпа под свист милиционера стала наступать. Хиппи только что забил косячок, настроение у него было чудесное. Но при виде диких местных мужиков и баб чудесное настроение тут же улетучилось. Он решил бежать. Как раз притормозил товарный поезд. Хиппи вскочил на платформу с углем и покинул негостеприимный городок. Через год в Армавире появились собственные хиппи. Для обмена опытом они посетили столицу нашей родины Москву…Первым армавирским хиппи был приятель того паренька, которому посчастливилось собственными глазами созерцать настоящего московского хиппи.