См.: «Стат. опис. Сар. губ.», ч. 1, с. 72–73, изд. 1839 г.
Русая коса поется различно, но эта песня помещена здесь потому, что она мне кажется плавнее.
Прач. «Собр. песн.», ч. 1, с. 58.
Лада означает в этой песне жену. В «Слове о полку Игореве» принято в таком же значении, наприм, «Уже нам своих милых лад ни мыслию смыслити, ни думаю сдумати, ни очима сглядати». Наречие ладно, прилагательное ладный означают хорошо, хороший, а отнюдь не милый, как объясняет И. В. Савельев-Ростиславич (см. «Славянский сборник», с. 246, изд. 1845 г.) слово ладый. Сама лада не везде употребляется в песнях в смысле жены, и часто ладо, лада, как дид и ладо, заменяют окончательный песенный припев, подобно: лелю, ой, люли, люшеньки, вею, вью, вью и т. д. В таком смысле поставлен здесь <���в> припеве дид. В Саратовской губернии девушки, собираясь играть хоровод или петь песни, говорят: «Давайте дидикать», т. е. петь дид и ладо, потому здесь почти каждая песня разыгрывается с припевом: «ой, дид, ой, ладо». Некоторые думают, что Ладе, вероятно, был посвящен весенний праздник Красной горки (Снегир. «Русск. простонар. праздники», вып. III, с. 27), и что Лада была богиня между русскими славянами. Эту богиню выдумал польский летописец Стрыйковский, и она никогда не была чествуема между нашими предками. И. В. Савельев-Ростиславич утверждает (см. «Славянский сборник», с. 245), что божество Ладо было известное всем племенам славянским, ссылаясь на надпись, найденную недалеко от Зальцбурга, в монастыре св. Павла. В той надписи находится: «Latobio sac (rum) pro salute Nam. Sabiniani el luliae Babillae Vindonia mater v(olo) s(olvit) l(oco) l(egitimo) m(onumentum). «<���Святилище Латобию. Виндония, мать Сабиниана и Юлии Бабиллы, согласно обету, возводит памятник в подобающем месте>п. Но Латобия не есть Лада. Он говорит еще, что славяне задунайские много поют свадебных песен в честь богини Лады. Очень жаль, что не указано место из задунайских песен., Я никогда не читывал, чтобы при их свадьбах пели в честь богини Лады. Потом, желая подтвердить свое мнение, что в богемском словаре «Mater verb.» слово Лада — однозначащее с Венерою: «Venus, dea libidinic, Cytherea», — говорит, что в густинской летописи (с. 256–257) Лада названа «богом женитвы, веселия, утешения и всякого благополучия». Разве все равно, что Лада и богиня Венера, Лада и бог со многими свойствами, как то: бог женитвы (женитьбы?), веселия, утешения и всякого благополучия. После всех своих выводов он заключает, что в русском языке лада, ладушка — значит муж, следовательно, Лада уже не есть ни богиня, ни бог, а просто муж.
Ищущим Ладу в созвучиях, недоставало указать на Ладан, которая у греков именовалась иногда драконом, оберегавшим гесперидские сады с золотыми яблоками или на ту Ладон, которая в Аркадии была река, чья дочь Метопия находилась, по баснословным рассказам, в замужестве за Азопом, речкою фивскою.
Draco, qui poma ipsa servabat, Typhonis et Echidniae filius,
Ladon vocabatur.
Errantesque locum sacrum venere, ubi Ladon
Aurea servabat flaventia mala decora
Anguis terrigena, hie ubi coelo attolitur Atlas.
Ilium curabant nymphae praedulce canentes,
Hesperides truncum amplexus sed ab Hercule caesus
Is fuit.
Cum esset etiam Ladon fluvius Arcadiae, cujus filia fuit Metope uxor Asopi Thebant fluminis, fc qua Thebe nympha urbi nomen dedit. Hunc serpente a terra natu fuisse, terstatur Pausan, at поп е Typhone et Echidna, ut ait Apollon, enarrator.
<���Дракон, который <���те> плоды охранял, сын Тифона и Эхидны, назывался Ладон.
Странствуя, место святое почти, где Ладон
Охранял прелестные золотые яблоки,
Змей земнородный; здесь, где Атлант поддерживает небо.
Его лечили нежно поющие нимфы — Геспериды
Изувеченного, когда Геркулес, схвативши, избил его.
<���Хотя и> была в Аркадии река Ладон, которой дочь была Метбпе (Метопия), супруга реки Азопа Фивского, чья нимфа Тэба (Фива) дала имя городу. Согласно Павсанию, та змея была рождена землей, а не Тифоном и Эхидною, как сказал Аполлоний рассказчик. — Мифологический справочник>. «Natalis Comitis Mythologiae», с. 734–735, кн. VII, издан. Франкф. 1596 года.
В заключение можно сказать словами Ювенала: «Nes pueri credunt, nisi qui nondum aere lavantur <���И не верят дети, пока не искупаются>».
«Песенник», изд. СПб., 1819 г., ч., 4, с. 57.
Сахар. «Сказ. русск. нар.», ч. 2, с. 103. У него эта песня полнее, нежели помещенная в других песенниках.
«Сын отеч.», 1837 г., с. 401.
Помещено между весенними хороводами. Нельзя не заметить, что ревнивая жена гораздо лучше выражает недоверчивую свою любовь в этих словах: «Да, жена моя, женушка, ревнивое сердечко».
Читать дальше