Эдуард Фукс: История нравов

Еще дальше идет магазин, торгующий всякой всячиной. В виде обложки для своего проспекта он выбирает иллюстрацию, показывающую, как у дверей элегантной спальни подслушивают с хитрой улыбкой камердинер и камеристка. А подписи — «В светском обществе», «Интересные разоблачения» — придают проспекту характер скандальной брошюры. Всякий, кому его вручат, сунет его в карман — и цель будет достигнута!

Подобные рафинированные рекламные шутки ныне в ходу во всех странах. Даже в Англии. Здесь им придают, впрочем, часто серьезную внешность, как показывает, например, выдающийся в художественном отношении плакат Бердслея для издательства, рекламирующего детские книги. Было бы логичнее, если бы подобная похотливая женщина служила рекламой для пикантного светского романа, тогда как последнего рода литература, наоборот, рекламируется при помощи плаката, изображающего наивное детское личико!

Мы привели лишь несколько примеров. На эту тему можно было бы, однако, написать целый пространный культурно-исторический этюд. В настоящее время этот канкан рекламы несколько утих. Конечно, не потому, что люди поняли бесстыдство подобных методов, а потому, что большие расходы, к которым постепенно привели такие художественные рекламы, не окупались во многих отраслях производства. Уменьшение прибыли — вот, несомненно, главная причина некоторого уменьшения бесстыдства в этой области. И это в рамках крупнокапиталистической дикой охоты за прибылью понятно и естественно! Что предпринимателю до морали, раз дело процветает и прибыль повышается! А как только чрезмерное увлечение этим приводит к уменьшению прибыли, люди возвращаются на покинутую стезю добродетели, пока не будут придуманы новые трюки, если не гарантирующие, то по крайней мере обещающие новые шансы для прибыли.

Ибо существует один только бог и один только закон — наивозможно большая прибыльность коммерческого дела!

Ни в какой области, а следовательно, и в области половой морали не следует оценивать прошлое современным нам масштабом, так как каждый век требует для своей оценки разных критериев. В продолжение всего нашего исследования мы так и поступали. И все же позволительно поставить вопрос: стала ли общественная и частная нравственность выше и лучше, чем прежде? Этот вопрос даже необходимо здесь выдвинуть: отвечая на него, мы резюмируем все сказанное. Этот вопрос есть естественный заключительный аккорд всего нашего изложения. Наряду с познанием закономерности, царящей в области истории нравов, это главный пункт, интересующий серьезного читателя.

Предвосхитим здесь ответ на поставленный вопрос. Он гласит просто и кратко: публичная и частная нравственность стала в наше время несравненно выше, чем была прежде!

Можно было бы доказать, что, с одной стороны, безнравственность осталась по существу той же, а с другой — что она не сократилась и по своим размерам и что если «порок» и не увеличился, то пользуется он все той же, как и прежде, симпатией. Каждая из глав этой третьей книги может представить сколько угодно убедительных доказательств. Однако такой способ аргументации привел бы к безусловно неверному выводу, к мнимому умозаключению. А именно по той причине, что более высокий или низкий уровень нравственности каждой эпохи никогда не бывает проблемой абсолютного, а только относительного числа. Если мы хотим получить правильный ответ, то вопрос должен быть поставлен так: в какой мере ищет ныне масса народа счастья еще и в иных областях жизни больше, чем в области эротики? Только правильный ответ на этот вопрос позволит нам произнести заслуживающее доверия суждение.

Мы имеем полное право предположить, что находящаяся в распоряжении отдельной личности духовная и физическая сила и сумма энергии остается, вероятно, во все времена одинаковой. Чрезмерная трата сил в одном направлении покупается ценою меньшей траты сил в другом. Или оставаясь в пределах нашей темы: люди, интенсивно занимающиеся, например, политическими или научными вопросами, не могут тратить на эротику и отдаленно столько сил — для этого нужно, кроме того, еще время! — как люди, ум и воображение которых не заняты более высокими интересами. И не подлежит никакому сомнению и не нуждается в особых доказательствах, что в наше время большинство взрослых людей интересуется в противоположность всем прежним эпохам в очень широкой степени политическими и даже научными вопросами. Уже одно это указывает на то, что общая нравственность должна быть ныне более высокой, чем во все прежние эпохи. И оно так и есть.