Эдуард Фукс - История нравов

«Почти во всей Германии, особенно в той части Швабии, которая именуется Шварцвальдом, среди крестьян держится обычай, в силу которого девушки уступают своим ухаживателям еще задолго до свадьбы права, принадлежащие обыкновенно только мужьям. Но было бы совершенно неправильно думать, что эти девушки лишены женской нравственности и расточают свою любовь без всякой сдержанности всем своим любовникам. Ничего подобного. Деревенская красавица умеет так же экономно распоряжаться своими прелестями и скрашивать редкие моменты наслаждения такой же сдержанностью, как и любая барышня, сидящая за туалетным столиком.

Как только деревенская девушка достигает зрелости, за ней начинают ухаживать парни, и тем в большем количестве, чем больше у нее достоинств, пока они не заметят, что один среди них пользуется ее особенными симпатиями. Тогда они все исчезают, и счастливец имеет право посещать ее по ночам. Однако он плохо соблюдал бы романтическое приличие, если бы вошел к ней через дверь. Деревенский этикет требует, чтобы он совершал свои ночные визиты через окно под крышей.

Этот нелегкий подвиг доставляет любовнику первоначально только то преимущество, что он может поболтать несколько часов с девушкой, лежащей в постели совершенно одетой, застрахованной против всех козней Эроса. Когда она засыпает, он обязан покинуть ее, и только постепенно их беседа становится оживленнее. Впоследствии девушка предоставляет ему возможность, среди всевозможных шуток и забав в деревенском духе, удостовериться в ее скрытых прелестях, позволяет ему застать ее в легком одеянии и наконец разрешает ему все, чем женщина может удовлетворить чувственность мужчины. Но и теперь она соблюдает постепенность, хотя правила современных приличий не позволяют мне вдаваться в подробности. Многое можно угадать уже по самому названию «пробные ночи», хотя первые визиты называются собственно «ночными посещениями».

Часто девушки отказывают любовнику в последнем доказательстве любви до тех пор, пока тот не прибегнет к насилию. «Пробные ночи» устраиваются каждый день, «ночные посещения» — только накануне праздников и во время праздников. Первые продолжаются до тех пор, пока обе стороны не убедятся в своей пригодности к браку или пока девушка не забеременеет. Только после этого крестьянский парень официально сватается, и помолвка, а потом свадьба быстро следуют друг за другом.

В своей брошюре Фишер приводит, кроме того, еще несколько более старинных документов, доказывающих существование этого обычая и в других местах. Так, в одном древнем документе сообщается: «У саксов существует отвратительный, законом признанный обычай, в силу которого жених сначала проводит ночь у невесты, а потом уже решает, женится ли он на ней или нет». Другой автор, Квардус из Кембриджа, говорит в своем описании Уэльса, что «прежде браки редко устраивались без предварительного соития, так как существовал обычай, в силу которого родители отдавали своих дочерей, причем деньги считались потерянными, если девушка отсылалась обратно домой».

Обычай «пробных ночей» и «ночных визитов» не ограничивался одним только крестьянством, а был распространен в XV и XVI вв. также и среди городского бюргерства, и притом, по-видимому, во всей Европе. Один хронист сообщает, что итальянские горожанки разрешали своим возлюбленным «пробные ночи», причем те, однако, должны были воздерживаться, и что даже патриции не видели в этом ничего предосудительного. О существовании того же обычая в Северной Франции говорит одно старофранцузское стихотворение, в котором обсуждается следующее: одна дама разрешила возлюбленному провести с ней ночь, но в полном воздержании. Вопрос гласит: кто из них приносит большую жертву?

В конце Средних веков формы взаимного ухаживания носили у всех почти классов и во всех странах очень примитивный характер. То были не более чем так называемые первоначальные формы галантерейности. Другими словами, оба пола выражали друг другу свою симпатию не иначе, как недвусмысленным путем грубых прикосновений. Не только глаза, но и руки имели полную свободу действия. Разумеется, крестьянин поступал откровеннее и грубее дворянина или бюргера, с другой стороны, немецкое дворянство вело себя более неуклюже, чем итальянское и испанское, но все это были количественные, а не качественные различия.

Если в деревенских кругах ухаживание отличалось прямо грубостью, то бюргерство и дворянство были тоже по меньшей мере неуклюжи и еще далеки от всякой утонченности. Обе стороны всегда прямо направлялись к «конечной цели». Флирт, конечно, был очень в ходу, его разрешали и им пользовались при всяком случае и во всяком месте, но без нужды им не ограничивались. Мужчина всегда пользовался случаем «взять плохо защищаемую крепость», как тогда выражались. Словом, обе стороны в принципе предпочитали кратчайший путь.