Тензин Гьяцо - Этика для нового тысячелетия

Я не стану отрицать того, что мои призывы ко всеобщему разоружению и отказу от производства оружия идеалистичны. В то же время у меня есть достаточно оснований для оптимизма. Одним из них является ирония того факта, что чрезвычайно трудно представить ситуацию, в которой можно было бы применить ядерное и прочее оружие массового уничтожения. Никому не хочется рисковать, развязывая ядерную войну. Кроме того, такое оружие – напрасная трата денег, это совершенно очевидно. Его производство обходится дорого, представить себе его использование – невозможно, и в результате не остается ничего другого, кроме как держать его в особых хранилищах, что тоже стоит немалых денег. То есть в целом оно совершенно бесполезно и лишь постоянно вытягивает средства.

Другая причина для оптимизма – все та же постоянно растущая взаимопереплетенность национальных экономик. Это создает обстановку, в которой преследование чисто национальных интересов и выгод всё более теряет смысл. В результате идея войны как средства разрешения конфликта начинает выглядеть определенно старомодной. Везде, где есть люди, будут возникать конфликты, от этого не уйти. Время от времени неизбежно рождаются разногласия. Но, памятуя, как широко нынче распространилось ядерное оружие, мы должны найти путь их решения помимо насилия. Это означает диалог в духе соглашения и компромисса. И это вовсе не только мое пожелание. Общая тенденция к созданию международных политических объединений, среди которых Европейский Союз, пожалуй, представляет собой наиболее яркий пример, означает, что вполне возможно представить такое время, когда содержание регулярных армий в каждом отдельном государстве окажется и невыгодным, и ненужным. Не исключено, что вскоре правительства начнут думать не о защите своих собственных границ, а о поддержании безопасности в целом регионе, включающем несколько стран. На деле что-то в этом роде уже происходит. Существует план, пусть пробный, более тесного сотрудничества европейских сил обороны; более десяти лет назад созданы франко-германские армейские подразделения. Поэтому и кажется возможным, во всяком случае для Европы, что поначалу исключительно торговый союз примет на себя ответственность и за региональную безопасность. А если такое может произойти в Европе, то есть причины надеяться, что и другие международные торговые объединения – а их немало – смогут развиться до того же уровня. Почему бы и нет?

Возникновение подобных систем региональной безопасности было бы, как я себе представляю, огромным вкладом в постепенный переход от нашей излишней сосредоточенности на статусе национальных государств к идее сообществ более широкого характера. Так можно проложить путь к миру, в котором вообще не понадобятся регулярные армии. Конечно, подобный сценарий может осуществляться лишь поэтапно. Государственные армейские подразделения уступят место региональным силам обороны. Эти силы со временем могут быть распущены с тем, чтобы на их месте сохранилась лишь международная полиция. Основной задачей такой полиции могла бы стать защита правопорядка, обеспечение безопасности различных общин и вообще прав человека – во всем мире. Однако специфические обязанности подобной полиции могут быть чрезвычайно разнообразны. Одной из них вполне может быть, например, использование силовых методов при защите людей от незаконного присвоения их собственности. И, разумеется, сначала должна быть разработана юридическая база для действий такой полиции. Но я представляю, как такую полицию зовут на помощь общины, которым грозит опасность – хоть со стороны соседей, хоть со стороны собственных членов, например воинствующей группы каких-то политических экстремистов, – или же она может быть призвана и самой международной общиной – туда, где может вспыхнуть насилие в результате, например, религиозных или идеологических споров.

Пусть даже нам еще очень и очень далеко до такой идеальной ситуации, все же она не так фантастична, как может показаться на первый взгляд. Возможно, нынешнему поколению не увидеть такого. Но мы ведь уже привыкли к тому, что международные части ООН выступают в защиту мира. Мы также наблюдаем растущее согласие и в том, что при определенных обстоятельствах может быть оправдано и более активное вмешательство миротворческих сил.

В качестве средства дальнейшего развития в этом направлении мы могли бы подумать об устройстве того, что я называю Зонами Мира. Я представляю такие зоны как часть или несколько частей одной или нескольких стран, – это полностью демилитаризованные территории, где создаются оазисы стабильности, причем предпочтительнее в стратегически значимых районах. Они могли бы служить маяками надежды для остальной части мира. Пожалуй, эту идею можно назвать слишком претенциозной, но прецеденты такого рода уже имеются. В Антарктике существует международная демилитаризованная зона. К тому же я не единственный, кто выдвинул такую идею. Бывший президент СССР Михаил Горбачев предложил такой статус для территорий близ российско-китайской границы. Я предлагал это относительно Тибета.