Дэвид Роскис - Страна идиша

Ах, вот бы Гриша закончил медицинское училище в Кракове! — часто сетовала моя мама. Однако отсутствие медицинского образования не помешало Грише попасть на ужасно ответственную должность — управляющего санаторием ТОЗ [16] Товарищество охраны здоровья — созданная в 1923 г. Джойнтом в Польше сеть еврейских медицинских учреждений. для голодающих и туберкулезных детей — после смерти основателя и директора санатория доктора Цемаха Шабада, [17] Шабад Цемах (1864–1935) — врач и общественный деятель, член парламента Второй Польской республики (1928), соучредитель и вице-президент ИВО. В 2007 г. в Вильнюсе был установлен памятник д-ру Шабаду, отражающий любопытный факт: д-р Шабад был прототипом героя Корнея Чуковского доктора Айболита. того Шабада, который обожал Фрадл Мац. Ах, если бы только Гриша не осыпал Мальвину Раппель [18] Раппель Мальвина (1912–1987) — еврейская актриса. после каждого представления идишского кабаре розами, купленными на ее приданое! Еще хорошо, что Гриша не наплодил детей со своей красавицей женой Наденькой. Впрочем, для этого он был слишком занят — не только управлял ТОЗ, Обществом защиты здоровья, но и руководил Еврейским театральным обществом. Тем не менее папа так и не простил ему промотанного маминого приданого. Когда они столкнулись на Парижской всемирной выставке [19] Здесь речь идет о Всемирной выставке в Париже в 1931 г. — у Гриши была своя ложа в «Фоли-Бержер» [20] Фоли-Бержер (фр. Folies Bergère) — знаменитое варьете и кабаре в Париже. С 1890 по 1920 годы пользовалось большой популярностью. Кабаре открыто и в наши дни. — папа был с ним предельно холоден. Интересно, она когда-нибудь рассказывала мне — да нет, никогда, — что Софья Соломоновна не только усыновила Гришу, но и сделала его своим любовником? Она — сорокалетняя дама, а ему только шестнадцать!

Да, каждый из нас получил подходящее имя, в особенности я, обладатель двойного наследства: Давид, по имени патриарха, и Григорий — в честь искателя удовольствий. Полученное мною от Гриши имя послужило мне в грядущие годы тонким предупреждением не следовать сердцу своему и очам своим, с такой легкостью вводящим меня в соблазн. [21] См. Числ., 15:37–39: «И сказал Господь Моше говоря: Говори сынам Израиля и скажи им, чтобы делали себе кистицицит. И будет вам кистью, чтобы видели это и помнили вы все заповеди Господни и исполняли их, и не будете следовать сердцу вашему и очам вашим, которые влекут вас к блудодеянию…»

Данными мне именами и своей прекрасной песней она ввела меня в мир идиша — мир построенный, разрушенный и воздвигнутый заново прежде, чем я там оказался. Гей шойн, майн гелибтер, теперь — иди, мой любимый — сказала она — ун фаргес холиле нит — и никогда не забывай — вер с'гот ди эрште цу дир гезунген — кто пел тебе первым.

Рожденная в 1906 году между пятой и шестой свечами Хануки, [23] Ханука — еврейский праздник, продолжающийся восемь дней. Праздник был установлен во II в. до н. э. в память об очищении Иерусалимского Храма, освящении жертвенника и возобновлении храмовой службы Маккавеями. Главный обычай Хануки — ежевечернее зажигание свечей: одной в первый день, двух во второй и так далее. мама принадлежала уже к новому поколению литовских евреев. Из всех своих братьев и сестер она первой пошла в детский сад, а не в традиционный хедер, ее учили по-русски, а не на идише, и она первая росла в доме, где был рояль. Этот рояль ее мама Фрадл купила в «Барском доме», продав после смерти мужа, набожного и властного Юды-Лейба Маца, свои бриллиантовые серьги. Он умер в возрасте 71 года, Девятого ава [24] Девятое ава — национальный день траура еврейского народа — день, когда были разрушены Первый и Второй Иерусалимские Храмы. — символическое совпадение, ведь именно в этот день был разрушен Храм в Иерусалиме, вслед за чем возникла новая культура, без пророков и священников; со смертью же Юды-Лейба в 1902-м его вдова Фрадл стала главной хранительницей времени, источником откровения, морального наставления и музыки. Цепочка традиции теперь начиналась с нее — матриарха, опоры всех поколений.

Я, рожденный уже в совсем другом поколении в день Пурима 1948 года, с малых лет понимал, что время раскололось на две части: Время До и Время После. Когда мама говорила: «Дос из гешен ин ферцикстн йор — то-то и то-то случилось в сороковом году», — я знал, что она подразумевает не просто 1940-й, a все Чермное Море Обстоятельств, отделивших Старый Мир от Нового. Поскольку все обладавшее прочной ценностью было уничтожено, поскольку ее письма, хранящиеся в резной деревянной шкатулке, были написаны в основном по-русски — на языке, на котором я до сих пор не умею читать, и поскольку я был еще слишком маленьким, чтобы помнить тот случай, когда она отправилась в Нью-Йорк, а моя сестра Ева уломала отца рассказать свою версию семейных событий, для меня мама оставалась единственным связующим звеном между Временем До и Временем После, над пропастью времени. Как Моше (Моисей) на горе Нево. [25] Гора Нево предположительно находится на западе современной Иордании. См. Втор. 34:1: «И взошел Моше с равнин Моавитских на гору Нево, на вершину Писги, что против Иерихо, и показал ему Господь всю землю Галад до самого Дана… И сказал Господь ему: Это земля, о которой Я клялся Аврааму, Ицхаку и Яакову, говоря: Твоему потомству дам ее. Я дал тебе увидеть ее глазами твоими, но туда не перейдешь. И умер там Моше, раб Господа, на земле Моава, по слову Господа».