Первой мыслью или, вернее, инстинктивным движением Сюзанны было броситься на г-жу де Розан и вырвать с помощью Камилла кинжал. Но Камилл ее удержал.
Видя же, что самые худшие его предположения оправдываются, Камилл соскользнул с постели и протянул руку, чтобы привести в исполнение план Сюзанны.
Но креолка остановила его взглядом.
– Не подходи, Камилл! – сказала она. – Не пытайся отнять у меня кинжал. Или, клянусь честью, я убью тебя, как гадину!
Камилл отпрянул, столько решимости было во взгляде г-жи де Розан.
– Прошу тебя, Долорес, выслушай меня! – сказал он.
– А-а, испугался! – усмехнулась мадемуазель де Вальженез.
– Еще раз прошу вас, Сюзанна: молчите! – строго проговорил американец. – Вы же видите, что мне необходимо поговорить с несчастной девочкой!
– Тебе ни к чему со мной говорить, Камилл, ведь я ничего не хочу слушать, – возразила г-жа де Розан.
– Чего же ты от меня требуешь, Долорес? – опустив голову, спросил Камилл. – Я готов сделать все, что пожелаешь.
– Трус! Трус! Трус! – глухо пробормотала Сюзанна.
Камилл не слышал или сделал вид, что не слышит ее слов, и повторил:
– Говори! Чего ты от меня требуешь?
– Я требую, – начала г-жа де Розан, убежденная в том, что наказание в ее руках, – чтобы ты долго и мучительно искупал свой грех.
– Я искуплю!.. – сказал Камилл.
– Да, да, – прошептала креолка. – Дольше, но раньше, чем ты думаешь.
– Начинаю прямо сейчас, Долорес: посмотри, я уже покраснел.
– Этого недостаточно, – покачала головой Долорес.
– Я знаю, что виноват, очень виноват. Я вся жизнь готов заглаживать свою вину.
– А я, Камилл? – усмехнулась Сюзанна. – Какое место в своем искуплении ты отводишь мне?
– Послушай, Долорес, не обращай внимания! – вскричал молодой человек. – Клянусь, что сделаю все от меня зависящее, чтобы ты забыла об этой минутной ошибке.
Но Долорес снова покачала головой.
– Этого недостаточно, – повторила она.
– Чего же ты хочешь?
– Сейчас скажу.
Госпожа де Розан на мгновение задумалась, потом продолжала:
– Я тебе сказала, Камилл, что все слышала из соседней комнаты.
– Продолжай!
– О! – пробормотала Сюзанна.
– Следовательно, тебе известно, – продолжала креолка, что я знаю все. Итак, Камилл, сам того не сознавая, не замечая, ты только и делал что говорил с этой женщиной обо мне, хотя предал меня ради нее.
– Верно! – вскричал Камилл, радуясь тому, что его жена слышала, как ссора разгорелась у него из-за нее с Сюзанной, – Видишь, Долорес, я всегда тебя любил!
Сюзанна издала нечто подобное на рычание.
– Говорить обо мне в такую минуту, – заметила Долорес, – значило признаваться в угрызениях совести.
– Это было воспоминание, больше чем воспоминание – крик души! – пролепетал Камилл.
– Ах, негодяй! – прошептала Сюзанна.
Камилл чуть заметно пожал плечами.
– Я действительно думаю, что это был крик души! – серьезно проговорила Долорес. – Ты меня любил, вспоминал обо мне, даже в присутствии той, ради которой меня предавал.
– Да, да, клянусь, я любил тебя! – выкрикнул Камилл.
– На сей раз можешь не клясться, – с горькой усмешкой разрешила креолка. – Ты говоришь правду, я знаю. И именно на твоей любви ко мне, которую ты так и не смог задушить, я и построю свою месть.
– Что ты хочешь сказать? – спросил Камилл, снова почувствовав беспокойство, хотя он был далек от того, чтобы угадать истинные намерения жены.
– Твоя смерть, Камилл, явилась бы краткой и глупой местью. Нет, нет, я хочу, чтобы ты остался жив, но влачил остатки дней в мучениях, столь же ужасных, как твое преступление, и, чтобы моя месть неизгладимо и навсегда отпечаталась в твоей душе.
В это мгновение мадемуазель де Вальженез, поняв, какую месть замышляет г-жа де Розан, подняла голову, и в ее глазах, на губах, в лице мелькнула злорадная усмешка.
Но ни Камилл, ни его жена этого не заметили.
– Я хочу, – продолжала Долорес, все более оживляясь и приходя в восторженное состояние мученицы, – я хочу, чтобы твоя жизнь превратилась в долгую, томительную смерть. Я хочу, чтобы ты был наказан на столько лет, сколько я выстрадала дней. Я хочу, чтобы ты видел меня каждый час, каждую минуту рядом, перед собой, позади себя, у своего изголовья, за столом.
Я хочу стать твоей вечной тенью, твоим страшным призраком.
Я хочу, чтобы ты плакал до последней своей минуты. Чтобы остаться в твоих мыслях на всю твою жизнь, я ухожу в небытие.
Раз тебе мало Коломбана-призрака, я хочу, чтобы к тебе являлся еще и призрак Долорес.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу