Даниял Ибрагимов - Противоборство

Однако у нового вида вооружения были и противники. Некоторые руководящие военные деятели из числа танкистов не хотели признавать самоходные орудия, называли их «плохими или испорченными танками». До 1942 года они серийно не выпускались, существовали лишь отдельные их образцы и небольшие опытные партии.

Когда вышло постановление ГКО от 23 октября 1942 года, предусматривающее налаживание в самые короткие сроки производство САУ, Троянова разыскали на далеком сибирском заводе и вызвали в Челябинск. К тому времени сорокалетний Лев Сергеевич уже был конструктором [378] широкого творческого размаха. Читатель помнит, что один из тяжелых танков Т-100 был переделан в самоходную установку. Так вот, этот самоход в 1939 – 1940 годах был разработан под руководством Троянова, а в последующем и изготовлен его опытный образец...

Той поздней осенней ночью на совещании конструкторов и родилась идея разрабатывать и новую модификацию танка, и новое самоходное орудие. Но для создания самоходки совершенно новой конструкции требовалось время. И немалое! А его-то как раз и не было. Фронт торопил. Он диктовал свои неумолимые сроки.

В ходе той же горячей полемики было решено: на базе тяжелого танка КВ-1С поставить мощную гаубицу-пушку калибра 152 миллиметра – она также выпускалась серийно. Но возник вопрос: как поставишь, если танковая башня тесна, если в ней все рассчитано до миллиметра под орудие совершенно определенного калибра? В танковой башне орудию всегда было тесно. Силу отката при выстреле надо поглотить на весьма коротком пути. Высокое гидравлическое давление в замкнутых объемах гидравлических тормозов создает большой нагрев жидкости, возникают «недокаты» при возвращении артсистемы в исходное положение, что снижает кучность боя...

Мнение, что самоходы в производстве проще танков, оказалось ошибочным. В артсамоходе хоть и просторнее для орудия, для наводчика и заряжающего, но есть свои проблемы – расположение боевого отделения, особенности баллистики гаубицы-пушки и т. д.

Начались поиски. В декабре 1942 года пригласили на завод главного конструктора 152-миллиметровой гаубицы-пушки Федора Федоровича Петрова. Вместе с Трояновым, Шашмуриным, Торотько и другими танкостроителями ему предстояло решить не одну серьезнейшую головоломку.

В самом деле: речь шла об орудии очень крупном. Как сделать так, чтобы действия расчета внутри бронированной рубки не были затруднены? Не придется ли удлинять ходовую часть тяжелого танка? Быть может, пойти по пути изменения конструкции гаубицы-пушки?

Используя опыт работы над образцом тяжелого артсамохода на базе Т-100, Л. С. Троянов именно по этой схеме подготовил в эскизно-техническом исполнении проект самохода КВ-14 на базе КВ-1С. В своем проекте [379] Троянов раздвинул подвеску танка и установил восемь опорных катков, подобно Т-100. Это решало проблему простора в боевой рубке, не мешало откату орудия.

При рассмотрении данного варианта в коллективе СКБ-2 сформировалось единое мнение, что несмотря на любые трудности (а так оно и было) артсамоход должен вписаться в основную базу танка КВ-1С, то есть в шестикатковую подвеску ходовой части вместо восьмикатковой, принятую Трояновым.

Исходный проект варианта артсамохода на базе танка КВ-1С оформил конструктор Э. И. Зельцер в отделе Н. Ф. Шашмурина. А основная задача рабочего проектирования выполнялась броневым отделом под руководством В. И. Торотько. Когда проект был принят, дальнейшие этапы создания СУ-152 возглавил Лев Сергеевич Троянов.

В решении довольно сложных вопросов, связанных с созданием артсамохода, принял участие нарком вооружения Дмитрий Федорович Устинов, побывавший с этой целью на артиллерийском и танковом заводах.

После доклада проекта СУ-152 в ГКО 2 ноября 1942 года было принято решение во что бы то ни стало вмонтировать орудие в неподвижную рубку тяжелого серийного танка КВ-1С. Все проектировщики перешли на казарменное положение и не уходили домой в течение трех недель. Немало потрудились и металлурги над созданием более совершенной технологии литья крупных броневых отливок.

Котин немедленно направился на орудийный завод за гаубицей-пушкой, а тем временем в цехе установили шасси танка КВ-1С. Участник скоростного проектирования артсамохода СУ-152, один из ближайших помощников Котина в эти месяцы, доктор технических наук Н. М. Синев рассказывает:

«Как только орудие на железнодорожной платформе прибыло на заводской двор, мы скатили его с платформы, завезли в цех и установили на шасси. Опытнейшие модельщики стали выпиливать фанерные листы, закрывать ими пушку, а конструкторы тут же, на месте, делали с этих листов чертежи для раскроя броневых плит. Мы работали с полной отдачей сил – и уложились в срок, сделали машину за 25 дней!»