Даниял Ибрагимов - Противоборство

Отдышавшись, Жозеф Яковлевич взволнованно произнес:

– Я верил, что настоящим танкистам понравится наша машина. Верил!

Майор Гуменюк обратился к командирам экипажей:

– Рассказывайте конструкторам, что и как.

Котин и Трашутин осматривали побывавшие в боях машины, особенно те, у которых имелись вмятины от снарядов, беседовали с ветеранами. Все они давали высокую оценку боевым качествам КВ.

У одного танка, который был разобран, Котин особенно внимательно осмотрел узлы и механизмы, задавал вопросы экипажу и ремонтникам, те задавали вопросы ему. Никаких существенных замечаний не поступило.

Подошли еще к одному танку. Экипаж его работал с полным напряжением. Боеукладка была вынута из машины. Ремонтировали подбитое направляющее колесо (ленивец). Котин, которого Вовченко не представил экипажу танка, спросил:

– Ну, хлопцы, как машина? Хороша?

И тут случилось неожиданное. Лейтенант, командир танка, не сдерживаясь в выражениях, стал ругать машину:

– Что за конструктор придумал такую башню, что на поле боя видишь землю да небо. Этого конструктора посадить бы самого в танк да послать в бой... [274]

Все оторопели. Котин от растерянности не знал, что ответить. Лейтенанта остановил командир роты, сказав ему, кто перед ним. После этого началась деловая беседа. Котин объяснил лейтенанту, почему трудно устранить недостатки башни. И все же на душе у него остался неприятный осадок. Значит, думал он, упреки, идущие из войск, небеспочвенны.

Вовченко, видя упавшее настроение конструктора, решил подбодрить его и рассказал о таком случае. 500-килограммовая бомба упала на расстоянии полметра от КВ и взорвалась, образовав воронку диаметром около 18 метров. При взрыве танк основательно тряхнуло, и он сполз в образовавшуюся воронку. Была сорвана гусеница, разбит телескопический прицел. Экипаж контузило. И вот этот танк, уже исправленный, через пять часов, пошел вбой.

К вечеру вместе с комбригом возвратились в штаб, и Жозеф Яковлевич зачитал одно донесение, которое ранее пришло в КБ с фронта. Командир батальона 76-й танковой бригады майор Я. И. Плисов писал:

«В марте 1942 года в районе Холм (Калининский фронт) в поле остался застрявший КВ. В течение двух дней его бомбили... В результате бомбежки вся земля около него была изрыта воронками. Осколки поражения машине не причинили».

Конструкторы заполнили формуляры и бланки актов, в которых говорилось не только о крепости брони КВ, об ее устойчивости против вражеских средних и крупнокалиберных снарядов, но и о том, что танки в руках опытных водителей (а их было большинство в бригаде Вовченко) отрабатывают в походе и в бою по тысяче часов, проходят без ремонта мотора до 3000 километров. Это почти в три раза больше, чем предусмотрено техническими условиями эксплуатации машины.

– Семьдесят вмятин и 3000 пройденных километров! На этих танках можно идти и до Берлина без ремонта! – восхищался майор Гуменюк.

– Кстати, о мостах,– вмешался в разговор Вовченко.– Хотите, расскажу вам байку. Недавно слышал от генерала Ротмистрова. Однажды молодого бойца послали разведать мост. Он вернулся и доложил: «Красивый мост, легкий и устойчивый. Так что танки пройдут, а пехота не пройдет». Командир удивился: «Почему так?» А тот в ответ: «Да там у моста злые собаки». [275]

Байка вызвала у присутствующих улыбку, а Вовченко уже серьезно сказал:

– Да, танки пройдут! КВ сейчас лучший в мире танк! Так и передайте в Москву!

Таково было мнение танкистов 3-й гвардейской тяжелой танковой бригады 7-го танкового корпуса, которым командовал Павел Алексеевич Ротмистров.

Совпадало оно и с мнением врага. Вот некоторые тому свидетельства. Среди инструкций гитлеровским воякам одна листовка особенно поражала своей нелепостью. В ней говорилось, что в атаку против «духов-панцера» следует идти с ведрами бензина в руке. Солдату предписывалось взобраться на танк, облить его горючим и поджечь. За такой поступок полагался внеочередной отпуск в Германию. Конечно, охотников бегать с ведрами навстречу стальной громадине не находилось...

Сейчас трудно поверить, что в армии, которая намеревалась в течение нескольких недель сокрушить одну из могущественных держав мира, пришлось издавать такие инструкции. Но издавали.

Побелевшие лица, полные ужаса глаза – такой была реакция завоевателей во время столкновения с КВ и другим замечательным советским танком Т-34. Генерал фон Клейст еще осенью 1941 года вынужден был издать особый приказ, запрещающий при объявлении тревоги панические крики: «Русские танки прорвались!»